Отзывы на фильмы Сюзанн Клеман

Никогда не разделял всеобщих восторгов по поводу юного канадского дарования и до сих пор считаю, что критики своими чрезмерно хвалебными одами дают большой аванс Ксавье Долану. Во всяком случае, его полнометражный дебют меня разочаровал своим позерством и нарциссизмом. Я даже был уверен, что это очередной пустышка-хипстер, который юзает ЛГБТ-тематику для собственного продвижения на кинофестивалях. Но всё-таки мне интересно было следить за его дальнейшей карьерой и взрослением. Совпадение или нет, но вот уже второй фильм Долана мне нравится, где он занимает только режиссерское кресло, отдавая главные роли своим музам Энн Дорваль и Сюзанн Клеман.

"Мамочка" - это весьма специфичный продукт. Вот вроде и затрагивается банальная тема родителей и детей в очередной раз, но эти персонажи абсолютно новые и яркие. Тут нет затасканных шаблонных героев, поэтому история выглядит свежей и непредсказуемой. Зритель с интересом будет наблюдать, какие причуды появятся в голове Стива и как на это будет реагировать его современная мать Диана. Уже с самого начала понятно, что оба героя с придурью в голове. То они вместе танцуют и веселятся, то уже разносят дом в пух и прах в разгар семейной ссоры. Но Долан пошел еще дальше и в компанию странной семейки добавил чудную соседку с заиканием. Правда, линию Кайлы совсем не раскрыли, но она удачно вписалась в эту троицу ненормальных героев. Несмотря на странность персонажей и их не всегда адекватное поведение, к ним всё-таки проникаешься симпатией. Мне лично импонирует их бунтарский дух и непохожесть на других. Хотя я всё-таки считаю СДВГ психическим расстройством.

Я понимаю чувства Дианы, потому что жить со Стивом - это как ходить по минному полю с завязанными глазами. В любой момент может рвануть так, что мало не покажется. И проблема ведь не только в сложном материальном положении, а в постоянном напряжении и ожидании нового приступа агрессии. Стив кажется обаятельным эксцентричным юношей, с которым никогда не будет скучно. Но это если видеться с ним по несколько часов в день, как делала Кайла. А вот жить с таким человеком под одной крышей вряд ли наберется много желающих. Мне кажется, что Диана поступила правильно не только из эгоистичных побуждений. Она сама достаточно импульсивна, что еще больше усугубляет ситуацию. Здесь уважуха Долану. Он ни одну из сторон не осуждает. Он каждому герою дает возможность раскрыться и показать свои эмоции. Пусть зритель сам определит, чья позиция ему ближе и понятнее.

Отдельно стоит похвалить Долана за режиссуру. Здесь тоже заметен его "клиповский" почерк. Он умеет выбирать красивые кадры и придает большое значение стилистике. Гардероб героев, антураж домашнего интерьера и даже замечательный саундтрек отсылает к началу 2000-ых, придавая ленте ретроспективный оттенок. В эту временную эпоху мне приятно вернуться, поскольку мы почти ровесники. В принципе, это такой же хипстерский созерцательный продукт, как и его дебютная лента "Я убил свою маму". Но здесь гораздо больше эмоций и экспрессии. А за это стоит поблагодарить прекрасный актерский состав. Мне очень понравился яркий кокетливый образ Энн Дорваль. Меня снова удивила Сюзанн Клеман. В драме "И всё же Лоранс" она уже показывала взрывной импульсивный образ, а тут была почти весь фильм застенчивой тихоней. И только в одном эпизоде Клеман выплеснула шквал эмоций на Стива и на зрителей. Мне нравится такая игра с надрывом, когда смотришь и дух захватывает от энергетики актера. Поэтому неудивительно, что Долан регулярно приглашает их в свои проекты.

Подводя итог, хочу сказать, что взросление Ксавье очевидно. Он уже выходит за рамки ЛГБТ-тематики и интересуется другими не менее важными социальными проблемами. Заметен его профессиональный рост, как режиссера. Теперь в его фильмах не только китч, но и поиски катарсиса для героев. Видно, что он изучил вопрос СДВГ, поэтому раскрыл каждого персонажа максимально понятно для широкого круга зрителей. Да, его позерские замашки тоже остались. Например, фишка с обрезанным кадром. Но он относится к современникам, которые пишут историю нового кинематографа. Поэтому искренне надеюсь, что он не скатится в коммерческий мейнстрим, а будет и дальше снимать авторское актуальное кино.

MovieVision: Канада
Совет: Akcioma

Лоранс Алия — обычный преподаватель 35 лет от роду в обычном французском колледже. Однако Лоранс весьма необычный человек, ибо он поэт и литератор на верном пути к успеху, а еще он влюблен до исступленной неистовой безнадеги и томительной неги в теле в милую беззаботную Фредерику, или же просто Фред. На дворе завершает свой сверхскоростной бег 1989 год и наступают свободолюбивые и эпатажные в своей сексуальной и социальной раскованности 90-е. И во имя любви, под китчевый аккомпанемент бурлящего и звенящего нового времени, Лоранс решает сменить пол.

Не самое невинное дитя канадского и французского кинематографа, решивший в одночасье сбросить с пьедестала и Кроненберга, и Эгояна, в свое время блеснувший яркой ролью в брутальной философической массакре ложьевской мартирологии, Ксавье Долан, снискавший славу вундеркинда от Цейса и главного фаворита искушенных Канн, во многом является режиссером с космополитическими взглядами на кино, впитав в свое творчество, вызывающее кардинально противоположное к себе отношение, все традиции классического и современного европейского кинематографа. Его провокационный дебют 2009 года «Я убил свою маму» был сродни парафразу всей французской новой волне, мастерски переиначенной Доланом на лад современных постмодернистских игрищ; «Воображаемая любовь» утонула и вовсе в аллюзиях на итальянский неореализм, а предпоследняя по счету крупная постановка Долана, открывшая в свое время Канны, фильм «И все же Лоранс» 2012 года больше всего настроен на немецкую новую волну и изыскания испанца Педро Альмодовара.

Причем с последним у Долана есть немало общего, ибо роднит этих двух неоднозначных творцов предрасположенность к чрезмерной эстетической совершенности, доведенной до состояния фетишистского перфекционизма, практически до броского китча, когда изобретательная форма попросту изничтожает содержание, а также определенная избирательность в выборе главных выразителей идей фильмов, центральных антагонистов и протагонистов, ибо все без исключения герои Долана, как и дона Педро, это фрики, геи и лесбиянки, а также трансвеститы и транссексуалы. Долан — это по сути более молодая копия Альмодовара, очищенная от утрированной мелодраматичности, и превзошедшая своего незваного учителя. Впрочем, если, говоря о последних представителях нетрадиционных меньшинств, Альмодовар в своих восьмидесятнического периода фильмах подразумевал своего давнего соратника и друга по музыкальной группе Фани/Фабио МакНамару, то Ксавье Долан в «Лорансе» уже предельно условен и метафоричен, расширяя по сути историю одного конкретного индивидуума до границ универсальности и обобщенности, дабы через призму жизни Лоранса показать яркий слепок эпохи, людей в ней, не похожих на остальных, и обрисовать их трагедию как можно более рельефно и насыщенно в своем драматургическом и режиссерском наполнении.

Словно лайтовая версия «В году тринадцати лун» Фассбиндера, в центре всего нарратива ленты находится персонаж, переживающий кризис личности и проблему самоидентификации, возникшей у героя не по блажи и этакому капризу, а как естественный ход вещей. Герой Мельвиля Пупо перерос себя как мужчина, достигнув возраста собственной зрелости. Его выбор — это лишь его выбор и ничей другой, который он не стремится навязать кому-либо, но и оспорить его тоже не позволит. Лорансу привычнее стать женщиной, отказаться от надоедливого отростка между ног, чтобы потом сменить и свою социальную роль, и роль в любовных отношениях, которые лишь до определенного этапа своего развития были легки и непринужденны, эфемерны и забавны. Совершенно неслучайно временем действия всего длинного повествования фильма избраны именно 90-е годы, когда эмансипация достигла своего пика, и женщинам стало жить намного легче и комфортнее, чем мужчинам. И также не случайно возлюбленная Лоранса является больше Фредом, нежели Фредерикой. В этом альковном дуэте она активная сторона, а Лоранс — сугубо пассивная, избравший смену пола в качестве наиболее эффектного выхода из собственной маскулинной ничтожности, ведь быть мужчиной и являться мужчиной вещи очень разные. Первого женственному Лорансу не дано явно с самого его рождения, а второе легко исправит операция. Лоранс в прямом смысле вынужден противостоять всему окружающему его миру и преодолевать собственную инаковость вопреки всему, обретая свое Я. На выходе конфликт самоидентификации решен без тяжеловесности и аберрантной утомительной умозрительности финальных выводов. Странно, безусловно, что этот по сути взрослый фильм был снят юнцом Доланом, который до своего главного героя не дорос. Физически, конечно, нет, но морально и ментально — однозначно да, даже перерос, ибо Ксавье Долан свой жизненный выбор уже давно сделал. Теперь дело за его ровесниками и современниками, для которых секс — это просто секс, любовь спасет мир в лучшем духе вычурного хипстерства, а ориентация вообще третьестепенна.

Быстро и как-то незаметно очень молодой режиссер Ксавье Долан (28 лет) превратился в весомую и значимую фигуру. Ничего, казалось бы в основной массе времени на экране не происходит, там ходят и разговаривают люди, хотя экшн временами прорывается наружу и еще какой. Тема семьи в творчестве Долана главенствующая. И пусть семьи его постоянно состоят из бешеных и эпатажных людей - эффект реальности происходящего превосходит все ожидания. Не могу точно определить - почему это так. Может из-за ненавязчивого звукового фона, может из-за множества самых обычных, но значительных образов - из крана капает вода, пакет рвется и продукты сыпятся на асфальт, затем парнишка бежит с продуктовой коляской по дороге, мешая машинам и швыряет в водителей лаймы. Образы оригинальные и какие-то концептуальные, что ли. Долан действительно умеет снимать кино.

"Мамочка" - еще один из фильмов на тему взаимоотношений сына и матери, первый фильм режиссера был "Я убил свою маму", все с той же Энн Дорваль. Проблемы их кажутся настоящими и вот еще что - и сын, и мать, не то чтобы представители каких-то альтернативных, ненормальных взглядов на эту жизнь. Они оба такие, что энергия бьет ключом, не только несовершеннолетний сын, но и мать в свои 46 лет (почти соответствует реальному возрасту актрисы). Фильм неистов, будоражит и жжет, заряжает и заражает, режиссерские находки удивляют, убивают и уносят, сюжетные повороты оригинальны и многозначительны, невообразимы и кошмарны. Послевкусие же гарантировано во всех смыслах. Фильмы Долана не забываются.

Юбилейная лента канадского вундеркинда
Ксавье Долан – молодой канадский режиссер, получивший прозвище «Вундеркинд» благодаря своему первому фильму «Я убил свою маму», который снял в девятнадцать лет. В конце 2014 года вниманию зрителей предстала пятая режиссерская работа Долана «Мамочка», получившая признание жюри на Каннском кинофестивале.
Как и в большинстве своих картин, в «Мамочке» Ксавье Долан раскрывает тему взаимоотношений матери и трудного сына-подростка. Главная героиня фильма – неординарная и взбалмошная вдова Диана вынуждена забрать домой сына Стива из исправительного интерната. Сама Диана далека от общепринятого представления хорошей матери, но в любви к неконтролируемому сыну, страдающему вспышками агрессии, ей не откажешь. С появлением в жизни вновь воссоединившейся семьи соседки Кайлы, которая начинает заниматься образованием Стива, жизнь всех твоих налаживается, но, как известно, счастье – штука недолговечная.
Энни Дорвал и Сюзанн Клеман – любимые актрисы Долана, появляющиеся периодически то в одной, то другой его работе, снова и снова поражают своей игрой, способностью вжиться в роль, одной эмоцией, без слов, показать внутренний мир своих героинь. «Немые сцены» - это вообще один из важных инструментов молодого режиссера. Эмоции, украшенные прекрасно подобранным музыкальным сопровождением. Красивая, романтичная, печальная картинка, наполненная солнечными бликами, приглушенными природными красками. Погода мастерски вписана в сюжет, она словно играет свою собственную, важную роль во всей нити повествования. Но все это уже известные «фишки» Ксвавье, а вот игра с расширением и сужением экрана, зависящая от событий и настроений главного героя – это необычно новый ход.
Отдельное внимание хочется уделить музыке, звучащей в «Мамочке». Возможно, поколение постарше, не будет уж так сильно восхищаться саундтреками, как современники Долана. Но смотреть картину, под песни из твоего плеера – это несомненно впечатляет. Хотя, зачастую критики и ругают Ксавье за «перебор» с музыкой, но режессер не раз признавался, что именно под музыку и рождаются сцены его фильмов.
Так или иначе, несмотря на восторженные отзывы Каннского жюри и огромные рейтинги фильма, «Мамочка» так и не попала в список номинантов на «Оскар», как лучший фильм на иностранном языке, а между тем, Канада из года в год, выбирает именно картины Ксавье Долана, в качестве представителя своей страны.
Кроме того, к глубокому сожалению, далеко не во всех городах «Мамочка» появилась в прокате. Поэтому, считаю, большим везением, что мне удалось оценить картину в одном из московских кинотеатров.
Стоит ли добавлять, что любимый режиссер снова не смог разочаровать?

Диана никогда не была безутешна и, даже овдовев, приняла случившееся как привычную неизбежность, рутинную данность, сознательный рок, противиться которому она не в силах. Впрочем, и желания такого у Дианы не возникало, ибо смерть для нее вторична, а жизнь, пускай и замкнутая в пределах заброшенного во вневременьи родимого особняка, — первична. Все в ней всегда кипело, искрилось, безумствовало. Всю ее яркую, броскую, карнавальную жизнь нельзя уместить в несколько фраз, невозможно охватить одним кадром. И в этот суматошный и странный мир Дианы после длительного отсутствия, связанного с пребыванием в психиатрической лечебнице(на дворе, между тем, течет и плавится воском на солнце 2015 год, когда можно свободно отправить в лепрозорий ненужных детей своих), врывается ее сын Стив — не уступающий в своей неземной делирийности матери. Копившаяся годами злость стремится вылиться океаном слез, многократным эхом истерик в пустоте, невысказанной и невыстраданной еще болью в то время, когда в несуществующей по сути своей семье появляется третий, который на сей раз не будет лишним.

Главный каннский фаворит последнего времени, канадский вундеркинд Ксавье Долан, все фильмы которого являются удивительно созвучными актуальному времени, при этом оставаясь и сугубо универсальными высказываниями о разрушенном гуманизме и тлетворности ханжества, таки снял свою собственную «Медею»(первая принадлежит, естественно, Фон Триеру) и «Мою мать»(Оноре, впрочем, превзойдя по всем основным параметрам), зарифмовав оба эти фильма на тему рокового материнства в своей пятой по счету крупной режиссерской работе — фильме «Мамочка» 2014 года, открывавшем, естественно, нынешний Каннский кинофестиваль, забрав с него двойной приз жюри. Впрочем, «Мамочка» стремится и закольцевать до основания весь творческий путь молодого да борзого канадского дарования, связав картину единым узлом в теме взаимоотношений между детьми и родителями, узже — между матерью и сыном, с дебютом Долана — картиной пятилетней давности и фертильной культовости «Я убил свою мать».

Именно последнее — желание принизить, уничтожить, убить родное естество, мать свою, подарившую жизнь своему ребенку, который вышел из-под всякого контроля, и не нашел ни усмирения, ни успокоения, будучи недолюбленным — ощутимо звучит в «Мамочке» тревожными набатами, стучит барабанами пульса в ушах, звенит многочисленными ссорами и фонит кошмарными снами(тогда как «Я убил мою маму» лежало в пределах гротеска, магического и физиологического реализма, годаровского экспериментаторства, ненарочитого ученического синефильства, и поиска авторского стиля, обретения собственного голоса и кинематографического языка), делая личную драму Стива и Дианы — меж тем, явно носящую рясу автобиографичности ввиду повторного обращения Долана к теме Медеи на современный лад — трагедией, нерв которой вот-вот порвется на наших глазах. «Мамочка» — это уже совершенно зрелое и болезненное кино, не ставящее перед собой целей шокировать, но — осознать, разобраться, постичь и отпустить. Впрочем, отпустить своего искрометного светловолосого дитяти, так смутно похожего на самого Долана, свою плоть от плоти, заточенную в клетку по своей же воле, убить в нем право на юношеский бунт, на экспрессию максимализма, на первую любовь и первую кровь, дать ему вольницу и горницу среди бесконечных просторов Канады недалекого будущего, Диане не дано. Она держится за своего сына хваткой Цербера, выдавливая в нем остатки непосредственности, лепя его по своей кальке, творя из него личность, рядом с которой ей будет удобно, но не ему. Подобные садистические отношения, построенные по гегелевскому принципу или даже по заветам Де Сада, уже звучали у Долана ранее в его обманчиво притворявшемся триллером «Томе на ферме», где во главу угла была вновь поставлена тема любовных конфликтов, возникших на почве трагической гибели и взаимных обвинений, осознания собственной вины и тяжкого наказания за ту случайно причиненную боль.

Но любовный треугольник из сына-матери-любовника брата в «Томе на ферме» обернулся авторским высказыванием о любви как игре с неожиданным результатом, о похоти и власти с хичкоковско-ханекевскими полутонами. В конце концов, в «Томе на ферме» отсутствовала всякая гетеросексуальность, а привычный долановский поиск своего Я, своей гендерной принадлежности был уже завершен. «Мамочка» уже кино совершенно иного, именно что гетеросексуального рода, разыгранное в неслучайных социополитических условиях 2015 года. На будущности действия Долан будто специально слишком заостряет внимание, чтобы придать картине флер актуального комментария, но вскоре, увлекшись фрустрационной рефлексией собственных героев, где на одного М целых две Ж самого стервозного типа, Долан делает картину и вовсе вневременной, ломая к тому же привычную для себя глянцевую стилистику, а в многочисленных музыкальных фразах, синонимичных фразам монтажным, с плавной поступью синематического перехода, пряча рисунок нетривиальной метафоричности. Собственно, каждый из персонажей здесь словно пришел не из мира реального, а из пространства мифического, надреального, преисполненного фантомных болей и просто фантомов. Эротизм обрывается в картине экзистенциальной неопределенностью, вместо бурного тройственного секса, отягощенного инцестом и неизлечимой уже социопатией, близкой к психопатии, у Долана выходит фильм не о Сыне, проживающем свои лучшие года в кризисе, в изломе физическом и надломе психическом, а о Матери, Мамочке, Маман в альмодоварском смысле(тема Альмодовара в контексте всего творчества Долана достойна отдельного разговора; «Я убил свою мать» созвучно «Все о моей матери», тогда как «Мамочка», естественно, синонимизирует «Возвращению», причем тема возвращения имеется и у Долана).
Мать для Долана из обоих фильмов, образующих по сути дилогию, рассказывающую на первый взгляд об одном и том же, но с поправками в суждениях и с ремарками с точки зрения исполнения, это не святая, не Грааль, не Лоно, перед которым надо поклоняться, выламывая руки и вымаливая прощения. «Мамочка» — это о кино о нераскаявшейся грешнице, которая привела в суетный мир своего сына, но не знает как с ним правильно обращаться, ибо время воспитания упущено, а жизнь растрачена на дамский набор будуарных веселостей современной женщины вне правил, достигшей апогея собственной эмансипированности и ей упивающейся. Тени маргинальности, социальной отрешенности центробежного в сюжетной конструкции картины трио, внешней благополучности при внутренней разобщенности, нависают густыми от черноты грозовыми тучами слишком очевидно, чтобы быть невысказанными, но Долан скрадывает любую девиантность, обрывая ее на полуслове и сосредотачиваясь не на шокомании, а на почти ходоровской психомагии, тогда как элементы педагогической драмы кажутся слишком нарочитыми, чтобы в финале выплеснуться истерией и исповедью, которая уравняет виновных и безвинных, ангелов и демонов. Если героиню дебютной убиенной мамы было жаль, ее хотелось понять, простить, забыть ее грехи и принять такой какая она есть, дав ее сыну право на все, что он заслужил, то почти такую же героиню в «Мамочке», лишенную шелухи гротесковости, уже нет. Впрочем, «Мамочка» — это кино, рассказанное с позиции обеих сторон. Не консервативное, а экспансивное. О любви ли это кино? Да, если принять как данность расхожее выражение о том, что любовь ранит. Любовь в картине слишком сложна, чтобы быть упрощенной, сниженной до бытового уровня. Да и весь быт в картине сведен до аскезы, его нет на периферии, а все пространство картины, — фильмически полистилистической, с переходами от малого экрана к большому, от стандартных приемов до постмодернистских, от беззвучной тишины до оглушающей громкости намеренного попсового бэкграунда прямиком из 90-х годов, невзирая на иное хронотопическое пространство фильма — занято, вплоть до состояния толпы, тремя персонажами, главная из которых Мать. Ди, Диана, Дай. У нее множество имен, лик, но натура одна, неизменная и неизмеримая. Впрочем, Долан пытается понять не только сущность Матери, но сущность Женщины, остающейся для него непостижимой загадкой, неразгаданной тайной, нераскрытой книгой, нерасшифрованным посланием. «Мамочка» стремится хотя бы наполовину к этому, ведь узнать Женщину значит узнать Бога, тогда как мужчину Долан изучил уже вдоль и поперек. Очень личное и снятое будто на мобильный телефон, этакое острое и проницательное кинонаблюдение, фильм Долана не оставляет привкуса недосказанности.

Режиссер фильма Оливье Накаш, судя по всему, уже отпустил на волю оперившегося Омара Си, сыгравшего у него в нескольких фильмах, самым известным из которых является "1+1", но, чтобы зрители чего не подумали, взял похожую на него чернокожую актрису с похожими задатками отвязанной звезды. Французские фамилии мне ничего особенного не говорят, хотя фильмы французские порою сморю с удовольствием.

Сюжет незамысловат, подноготная организаторов свадьбы со всеми прибамбасами - кухней, музыкой, обслуживанием, присутствует локальный интонационный юмор, тема, наверное, интересная, но в моих глазах комедия не добрала очков ни по шкале отвязанности, ни по шкале абсурдности, ни по шкале чернушности. Общая добропорядочность, степенная простоватость, наш сериал "Кухня" порою выглядит намного оригинальнее.

Отдельные загогулины сюжета, наверное, смешны, игра актеров тоже хороша, но французский эпатаж подобного рода, который должен смешить добропорядочного буржуа, мне не особенно интересен. Фильм пестрит яркими красками, сквозь гомон пробиваются неплохие звуки, но это, наверное, и все, что я могу привести в качестве довода. "Праздничный переполох" очень легкая комедия, абсолютно не грузит, после нее не остается никакого послевкусия и, посмотрев ее вчера, сегодня я пишу о ней, как о фильме, который смотрел смотрел еще в прошлом веке. Фильм бы сдвинуть в какую-нибудь сторону - добавить смысла или отмороженности, была бы принципиально иная картина.