Отзывы на фильмы Михала Энглерта

Идея об экранизации Лема – это что-то из разряда призраков. Вроде бы и говорят, что они где-то есть, но достойных носить это гордое имя не так и много. В основном – это то, что прячется под известным названием, но при этом является чем-то самостоятельным или не слишком известным. Этот «Конгресс» - еще один представитель подобных призраков. На мой взгляд – попытка сыграть на известном имени, при некотором, практически дословном копировании. И при этом – оно является самостоятельным произведением.

И если честно, во время просмотра вопрос «Что это было, Пух?» возникал у меня достаточно часто. Например, выбор главной героини. Тот же Ион Тихий в рассказе смотрелся органично (ну, а как иначе?), здесь же стареющая звезда вызывает больше вопросов, чем положено по нормативу «введение нового персонажа». Зачем нам показывают, что её так долго уговаривают на контракт? Чтобы показать её страх перед новыми технологиями, что ли? Или боязнь лишиться привычного дела? Почему она выбрала семью, но весь фильм ищет своего сына? Что за ерунда вокруг нее творится? Тьма подобных вопросов. Неужели нельзя было вписать её более органично?

Если абстрагироваться от них, чувствуется, что сюжет у фильма сыроват. В оригинальном рассказе все было на своих местах. Одни глюки перетекали в другие, еще более глубокие, а потом и еще более глубокие. И это действительно пугало. Как сон, в котором просыпаешься и понимаешь, что еще спишь и пытаешься проснуться. А здесь все это выглядит простым и каким-то… не знаю, наивным что ли. Вместо философских вопросов о том, как мы можем доверять тому, что мы видим, нам предлагают упрощенный вариант: «почему мы хотим казаться, а не быть», «к чему это может привести».

Но даже с учетом этого вопроса сюжет выглядит неполным. Здесь нет плавности переходов. Все происходит излишне резко и неожиданно. Только нам показывали беснующегося оратора, и вот уже началась стрельба, потом будут посиделки в подвале (практически точное цитирование Лема), внезапный полет на вертолете, и еще одна длинная повествовательная сцена. Стоит зевнуть или отвернуться в ненужное время, и уже ничего не понятно. Словно авторы создали много переходных сцен, но решили их не включать в сюжет.

Если честно, я смотрел этот фильм еще и из-за анимации. Есть у меня слабость к анимационным фильмам. И надо сказать, этот фильм оставил двоякие впечатления и в этом плане. Да, картинка здесь яркая, необычная, запоминающаяся. Но при этом эклектика мощными ударами отправляет мозг в нокаут. Глаза разбегаются следить за всем что происходит на экране. Здесь есть и фигуры словно вышедшие из «Желтой подводной лодки» (она сама тут тоже есть), есть герои мультфильмов 90-тых, есть анимация 40-ых… да много кто здесь есть. Пожалуй, только аниме не завезли. Впрочем, может быть, я плохо смотрел и не заметил. В дальнейшем анимация становится более «традиционной», при этом не теряя в сюрреализме. Местами, это стоит признать, это выглядит очень и очень впечатляюще.

Этот фильм, понятное дело, не для всех. Это Арт-хаус, который каждый поймет по-своему. Возможно, что моего интеллекта не хватило до осознания каких-то деталей и важных поворотов сюжета. Может быть, я схватил только верхний слой смысла, оставив незамеченным Марианскую впадину глубинного подтекста. Но, на мой взгляд, именно в этом и была сильная сторона «первоисточника» - простыми словами говорить о сложных вещах. Чтобы увлекательно и понятно порассуждать о философских сентенциях.

И вообще, на мой взгляд – не стоило объявлять этот фильм «по мотивам». Сказали бы просто «вдохновлен рассказом» и было бы все нормально. Никаких претензий бы не возникало. Мало ли мы видели фильмов о «реальности, которая прикидывается реальностью, которая кажется реальностью». А так, он выглядит несколько странно – новые идеи раскрывает неохотно, старые идеи - не развивает. Кусками копирует какие-то детали из первоисточника. Просто показывать оригинальное переосмысление книги – это, конечно хорошо и заслуживает уважения. Но когда я смотрю «по мотивам», я все же надеюсь увидеть немного и от этого «мотива».

В то бурное и увлекательное время, как Ватикан со главе со святыми отцами и главным Папой то открещивается, то подтверждает многочисленные случаи совращения слугами Господа несовершеннолетних подданных, в маленькой польской деревушке, живущей по давним нормам неписаного патриархального бытия, молодой священник Адам работает с трудными подростками и верно служит святой Церкви и клятве безбрачия. И главным источником искушений в местном Эдеме становится для него не привлекательная блондинка по имени Ева, а фактически его воспитанники и прочие особи мужеского пола, к которым Адам испытывает дикое роковое влечение.

Польская продюсер, сценаристка и режиссер Малгожата Шумовска, причастная к созданию скандального «Антихриста» Ларса Фон Триера, но ставшая по-настоящему всеевропейски известной благодаря увенчанной рядом престижных наград картине «Откровения» 2011 года, рассказывающей не столько о тяжком житие-бытие ночных бабочек, сколь о банальном эротическом раскрепощении мещанки средних лет, в 2013 году решила сыграть на поле, на котором дотоле безраздельно властвовали эстет Педро Альмодовар и порнографист Брюс Ла Брюс, представив на суд публики и критиков в рамках специальной программы свой новый фильм — драматический триллер «Во имя…», ставший эдаким весьма небезынтересным перифразом альмодоварского «Дурного воспитания» на восточноевропейский чернушный лад. Награжденный спецпризом от имени сексуальных меньшинств «Тедди», фильм Малгожаты Шумовской, впрочем, в среде обычных киноманов большого ажиотажа не вызвал, став рассчитанным сугубо на подкованную публику, которую совершенно не вгоняют в откровенные краски герои, любящие перпендикулярить друг друга в позиции Г.

Прибегнув к достаточно прозрачному языку метафор(все-таки называть главного героя Адамом, делать его гомосексуалом и противопоставлять ему женский гетеросексуальный персонаж с именем Ева слишком упрощенно для кино, долженствующего быть авторским), Малгожата Шумовска по-своему трактует вопрос «А может ли священник, давший обет безбрачия, влюбиться?», корректируя его под моду нового времени и добавляя для вящей убедительности «А может ли священник, давший обет безбрачия, влюбиться в мужчину?». На фоне не самых безобидных историй о католических священниках, уличенных не столь в грехе любви, сколь в грехе девиантной педофилии, сей вопрос, заданный излишне беззастенчиво и чересчур прямолинейно, получает не менее прямолинейный ответ от режиссера, которая явно болеет за команду Гетеро, а не Гомо, демонстрируя в достаточно насыщенном сюжетном полотне фильма последствия опасной страсти главного героя, сыгранного актером Анджеем Хырой весьма убедительно. Впрочем, едва ли стоит ждать от данной картины неожиданных поворотов и трансгендерных трансформаций в стиле «Дурного воспитания» Альмодовара.

Шумовска избегает откровенной демонстрации последствий дурного воспитания Адамом его воспитанников, линия взаимоотношений героя с героями, представляющими собой мир бунта и вызова, мир разрушенного детства остается лишь в качестве фона, дополняя доминирующую в картине историю любви и страсти Адама, которая оборачивается против него настоящим Адом. Райский Сад милой польской деревушки превращается в Голгофу для главного героя, а змей-искуситель имеет отчетливые размеры и половые признаки. При этом стилистически и художественно фильм избегает нарочито провокационных сцен, все эротические экзерсисы поданы через язык намеков и Шумовска явно не стремится снять фильм с категорией 21+, ибо и до 18+ лента едва дотягивает.

Фильм спокоен, даже меланхоличен, выразительно сух и метафорично-меметично незатейлив вплоть до момента финала, когда драма становится трагедией, а преисполненный мелодраматических терзаний сюжет неумолимо превращает картину в триллер с явно чернушной составляющей. Убежать от своих желаний, подавить и уничтожить их под сутаной, начать жизнь с нового листа, обрести духовность и смирение в душе, впустить Рай в свое сердце, отринув плоть, избежать искушений Евы и гомосексуального гедонизма герою не удается. Плоть побеждает и убивает дух, а в Эдеме от этого райские птички совершают ритуальное сеппуку. Homo победило Hetero, но лучше в отдельно взятом микрокосме отдельно взятой польской деревни не стало. Грех, конечно, сладок. Все яды — сладкие на вкус…