Фрэнсис Форд Коппола. Отзывы на фильмы без оценки

Джиперсология

Jeepers Creepers, where'd ya get those peepers?
Jeepers Creepers, where'd ya get those eyes?

В те времена, когда Джонни Мерсер в своей песне двусмысленно обращался к строптивому скакуну из сопливого фильма, никто и подумать, должно быть, не мог, каким образом можно было извратить этот ритмичный шлягер. Возможно, общество было малохольное... или оптимистическое, всегда путаю эти слова. В той песне автор добродушно интересуется у лошадки, откуда у неё такие глазки, даже в порядке бреда не предполагая, что они могут быть не с рождения.

Двадцать первый век начался с моды на дорожный хоррор. И если большинство из них, типа Поворота не Туда, Дорожного Чудища и Верхом на Пуле, достаточно прямолинейны в своём концептуализме, то именно Джиперс Криперс отличает на удивление дикий коктейль из отсылок, цитат и не выдерживающих критики изюминок повествования.

Как и все молодёжные хорроры, Джиперс Криперс снят очевидно не про нашу вселенную, а некую параллельную, где не только есть чудища, пострашнее [political censorship], но и сами человеческие персонажи подвержены нечеловеческому, особому поведению, игнорирующему инстинкт самосохранения и банальной логики. Это как бы даже и не минус. Забейте и проникнитесь пустынной Америкой, состоящей из песков, бензоколонок, реднеков и шоссе в никуда, по которому колесят цицероновские брат с сестрой, вечно конфликтующие, но вечно друг за друга горой. Однако колесят они с переменным успехом, ибо даже проржавевший насквозь грузовик способен обогнать их не самую дешёвую на вид легковую машину, набитую под завязку не кирпичами, но стереотипным отрочеством и немытыми вещами, ждущими теплые и заботливые руки матери. Есть в этом нечто незримое карпентеро-крейвеновское. Нечто обречённое и ироничное. Сальва не запечатлел свою особую Америку, лишь пыльную скуку. Непоколебимую пригородную страну, чей быт не в силах нарушить даже страшнейший монстр - он не вторгается на территорию дяди Сэма, он создаёт параллельно свой небольшой мирок.

Когда-то давно небезызвестный игробог Джон Кармак изрёк свою сакральную мысль о том, что, как и в порно, игре сюжет не важен, и, брызжа кровью, ему поддакивала отрубленная голова гейм дизайнера Джона Ромеро, добавляя что-то там про ужастики. Мол, самое важное - дизайн и экшон. Собственно, с постепенным формированием мозга у целевой аудитории их новых продуктов и знаменовался эпический провал идейного направления кампании. Сюжет оказался очень и очень важен. И созерцая Джиперс Криперс, мне, возможно совсем не оправданно, но вспоминается история этой пары неловко брошенных острых фраз. Потому что мистический антагонист картины - стилистически шикарно задуманный и одновременно шикарно слитый персонаж.

Условно наречённый Крипером (вероятно, чтобы фанаты не называли его Летучей Мышью из Ада), он не является визуализацией безликого и безжалостного рока, но всё равно местами косплеит спилберговскую Дуэль. Крипер - монстр, демон свирепый и жестокий, и, судя по некоторым его поступкам, не просто дикий, но и чуждый любой культуре поведения, кроме самой первобытной, но тем не менее он умудряется косплеить Клинта Иствуда: ковбойский облик, шляпа, опасный прищур и 'револьверный' жест, исполненный в сиквеле, как бы, намекают, что перед нами не просто чудо без перьев, но некое зло, не обременённое драматизмом, однако при этом с большой и яркой, но скрытой историей, отблески которой совершенно никак не связываются в нечто единое.

Криператомия

'Придёт смерть, и у неё будут твои глаза' - конечно же в посмертном манифесте небытия Павезе не рассуждал о том, что Смерть настолько увлекается иронией, что лишь совершенно случайно невообразимо жестока, но как же чётко одной строчкой стихотворения он охарактеризовал довольно страшный опыт чувственного познания, иллюстрирующий один из твистов фильма и придав ему моральный окрас, который вы в этом фильме не увидите. Все полтора часа вы будете пытаться понять, как первобытно дикий хищник Крипер с повадками животного соседствует с прямоходячим мрачным водителем грузовика, в удалённых сценах у которого к тому же имеется своя реплика с ковбойским акцентом. Это как попутать тёплое с мягким. Виктор Сальва - педофил и режиссёр - несомненно обладает каким-то особым паучьим чутьём в плане оригинального окраса своих антагонистов, но выглядит весь этот скрывающийся в деталях Дьявол, как нечто сферически рандомное. Изюминка ради изюминки, но не Цели.

И тут до меня дошло осознание, связывающее мои претензии к понравившемуся фильму. Быть может, всё, что мне в нём нравилось, придумал не Сильва, а я сам, и не было никаких цитат по Спилбергу и Иствуду? Не было усвоения чёрных душ через каннибальство? Может быть, действительно сигара - иногда просто сигара?

Да, я когда-то влюбился в фильм и сам себя в нём разочаровал.

Качество фильма просто отменное. Настолько хорошие декорации, костюмы, игра актеров, показаны события, что вообще забываешь о том, что смотришь фильм. Все такое... классическое, иначе и не скажешь. Мне нравится подобный жанр - хоть это и организованная преступность, в которой в принципе мало что может нравится, но все же... "Разве это справедливость? Ведь твоя дочь жива". Кодекс чести, традиции семьи, кровные узы. Поневоле восхищаешься.

Сюжет настолько захватывает, что в общем-то, я не осознавала себя отдельно от фильма почти три часа, переживала, как за себя, ей-Богу :lol:
Любопытно было наблюдать, как парень, который клялся девушке "Это моя семья. Не я", герой войны, не замешанный в семейных делах, прошел путь от такого вот человека до главы мафиозного клана. Как парень, который старался быть другим, хладнокровно предлагает пойти на встречу и застрелить двух человек. Как поднимает револьвер и делает эти выстрелы, которые меняют его жизнь навсегда.
Странные у него какие-то отношения с дамами. Уехал на Сицилию, влюбился в девушку, женился. Увидел, как она взорвалась - по его вине, между прочим, из-за него! Возвращается в Америку и через год (!) после этого как ни в чем ни бывало предлагает Кей, свой бывшей, стать его женой. Через столько лет. И, похоже, про погибшую жену ни слова не сказал! Удивительно, почему же она согласилась...
Странный он вообще человек. Очень сильно изменился к концу фильма. Вначале он меня восхищал - даже его решение переступить через себя и совершить убийство, которое не могли позволить себе остальные. А потом... он стал доном. Хладнокровным, уверенным, решительным. Надо же, как разделался в главами пяти семей... Одобрил бы его Витто? Лучше отца он, наверное, не станет. А как человек... ну как можно в лицо врать жене о том, что ты не убийца, и называть ЭТО "бизнесом"? Бедная Кей.
Хотя, чего уж там, персонаж мне понравился.

Вообще все понравились. Сантино (блин, имя клевое, не могу) - вспыльчивый слишком, в бой рвется, на роль главы семьи он бы действительно не сгодился, но как-то очень уж жестоко его убили. Для меня это было неожиданностью, очень, очень жаль.
Констанцию я не понимаю. Муженек так паршиво себя вел, когда она ждала ребенка, а она еще защищала его и орала, когда его убили. Может, я чего не так поняла?
Том шикарный. Голос разума в этой странной семье.
Про Витто и говорить не надо. вообще шикарнейший. Я вообще офигела, когда в начале фильма думала, что его убили, с самого начала симпатию вызвал.
Это же какая сила воли нужна, чтобы отказаться от мести за сына (а они там все явно любят друг друга), чтобы прекратить войну кланов?

Короче, писать еще можно много, но я лучше пойду смотреть вторую часть. Хз, будет ли она такой же офигенной, подозреваю, что нет, но посмотрим.

Нельзя не признать за режиссёром картины умение снимать атмосферные фильмы. Жутковатый мистико-магический ореол на сей раз подвергается критическому переосмыслению с позиций науки и разума - молодой герой, амбициозный адепт новой философии и веяний нового века, отправляется в проклятое место, дабы выяснить причину начавшейся там серии зверских убийств и предотвратить кошмарную резню.

Кстати, на Деппа здесь на удивление приятно смотреть (после утомившего множества фильмов последних лет, в том числе Бёртона, где актёр играет уже достаточно однообразно и узнаваемо, свежий взгляд оказался на пользу зрителю), в отличие - к сожалению - от более поздних работ.

Разумеется, не хочется развеять интригу фильма, однако никак нельзя не упомянуть, как любопытно и как непохоже кинолента обыгрывает классическое противостояние между суеверным миром, где царят магия и волшебство, и миром науки, опирающимся на факты и на их основе строящим логические умозаключения.

Несмотря на огромное количество убийств и крови, то и дело появляющихся по мере развития сюжета, фильму удаётся с одной стороны внушить зрителю ужас и заставить его трепетать всякий раз, стоит ужасному демону появиться на экране, с другой - не вызвать у особенно слабонервных представителей аудитории чувства отвращения к происходящему на экране (да, здесь буквально кровь льётся рекой, однако эти кровавые реки всякий раз ловко обыгрываются операторов и звукорежиссёром, что становятся не такими уж страшными. А неестественно большое количество этой кровавой жидкости на экране лишь подпитывает ощущение ирреальности происходящего, достигая необходимого эффекта: смерть показана, а отсутствие вызывающей рвоту реалистичности не настраивает зрителя против данной картины).

История же с воспоминаниями главного героя о матери вызвала определённые вопросы и, вероятно, предназначалась, чтобы объяснить его стойкую убеждённость в силе научных методов и анализа фактов (возможно, книга проливает больше света на данную историю и освещает историю становления персонажа).

Зрительнице особенно пришлось по душе обилие всевозможных занятных приборов, сконструированных лично Икаботом для научных исследований, однако, данный инструментарий использовался в фильме не так широко и всесторонне, как бы того хотелось.
Есть, правда, и оборотная сторона медали, сглаживающее огорчение от столь редкого использования инструментов: иные из трюков констебля выглядят весьма смехотворными (вспомнить, к примеру, химическую реакцию, почему-то подтверждающую одиночный сильный удар, срезавший голову одной из ранних жертв всадника), так что, возможно, фильму даже на пользу то, что злоупотреблять бравированием индуктивным мышлением здесь не стали.
В защиту же предыдущего высказывания можно заметить, что эта самая смехотворность и очевидная абсурдность подобных суждений, наряду с реками не вполне натуральной крови, также создают особую атмосферу для всей картины, так выгодно отличающую фильмы Тима Бёртона от всех прочих.