Drozhzhina, Natalya. Отзывы на фильмы

…высеченная в граните киноплёнки ода о настоящем человеке…

…в феврале-марте того самого хрестоматийного сорок пятого Великогерманский Рейх уже в непосредственной, видной невооружённым взором близости от тотального разгрома и позорной капитуляции. Тем временем в глубоком берлинском тылу, в самом сердце штаб-квартиры Имперской службы безопасности, штандартенфюрер войск СС Макс Отто фон Штирлиц и одномоментно советский внедрённый агент-нелегал в звании полковника разведки СССР Максим Максимыч Исаев (…Вячеслав Тихонов…) активно ведёт подрывную, агентурно-вербовочную и оперативно-дознавательную деятельность. В том числе, по разоблачению секретных, сепаратного мирного договора переговорных инициатив между обескровленным нацистским режимом и британско-штатовскими союзниками. Допустив в процессе шпионажа несколько мелких, но непростительных для настоящего профессионала огрехов, герой Тихонова попадает в поле подозрительного внимания изворотливого, жестокого, предельно сообразительного, обладающего специфическим циничным чувством «ведомственного» юмора и реально существовавшего генерал-лейтенанта тайной государственной полиции, группенфюрера СС Генриха Мюллера (…Леонид Броневой…). Тем не менее, удача и профессиональная хватка не подводят Штирлица и он мастерски выходит, что называется, невредимым из пламени и сухим из воды. С блеском выполняя поставленные советским руководством задачи и спасая от неминуемой гибели свою возлюбленную, тоже разведчицу — Кэтрин «радистку Кэт» Кин (…Екатерина Градова…), каковая, конечно же, в миру самая обычная Катя Козлова…

…двенадцатисерийная художественная лента режиссёра-постановщика Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны» по одноимённому книгопечатному творению писателя Юлиана Семёнова — это не совсем и именно такая военно-детективная драма в декорациях слегка идеализированного социалистического реализма о разведчике, тайно внедрённом в центральный аппарат личной службы безопасности Адольфа Гитлера, какой кажется на поверхностный или первого ознакомления взгляд. Вернее, если выражаться точнее, картина о семнадцати днях из жизни шпиона, балансирующего на тонкой грани между полным провалом и блестящим успехом, это в широком смысле история гуманистического межгосударственного прощения. Ведь в первый, наверное, раз к тому времени в отечественном кинематографе нацистская верхушка рейхстагского командования показана без излишнего жестокого гротеска и обезличивающей звериной бесчеловечности, но в качестве сложных и многогранных живых личностей и кропотливо выписанных экранных характеров. А одним из наиболее ярких штрихов в общей палитре успеха «Семнадцати мгновений…» явилась, конечно же, зловеще-визионерская и демонически-элегантная эстетика фашистской униформы. Разработчик тогдашнего германского обмундирования — художник, дизайнер и офицер войск СС Карл Дибич — вряд ли предполагал, что чрезмерно эффектная, угольно-чёрнильная, залихватского приталенного кроя форма и спустя десятилетия будет приковывать к себе восхищённое внимание, несмотря на всевозможные официальные запреты ношения и почти тотальное законодательное ограничение использования мундиров его выделки…

…но главнейшая находка Лиозновой — безоговорочное впечатление от нацистской Германии не в качестве карикатурно-картонного противника из кукольной клоунады в потешном на размер больше нужного шлеме и с губной гармошкой наперевес, но врага могучего, дьявольски умного, изворотливого и внушающего неоспоримое уважение. И в подобном ракурсе демонстративная неспешность повествования лишь умело и стильно подчёркивает всю тонкость здешней игры умов, всё колоссальное напряжение в непрекращающемся ни на секунду сражении интеллектов. Победа над такими высококлассными профессионалами, каковыми изображены в ленте сотрудники Имперской службы безопасности Третьего Рейха, придаёт главному герою тот самый, особый шпионский лоск и интеллигентный смертоносный шарм, коий присущ до того был исключительно безукоризненному суперагенту с двумя нулями и одной семёркой в личном поименовании, созданному неуёмным воображением и изощрённой фантазией известнейшего английского писателя Яна Флеминга. Тем не менее, Штрилиц получился не ответом на феномен Джеймса Бонда, не манерным и аррогантным, наделённым поистине нечеловеческими физическими способностями и рукопашными кондициями сверхшпионом, но вдумчивым и сосредоточенным гроссмейстером оперативной работы, тонким игроком ума, истинным и органичным героем рассудительного и детективного жанра. Где остросюжетность не определяется плотностью поверженных тел супостатов на квадратный метр киноплёнки или числом успешно отстрелянных по врагам боеприпасов, а достигается путём исключительно психологического и содержательного нарратива. Использующую инструменты изящной логики, вариативного опыта и отточенной до бритвенной остроты дедукции, взамен топорного кулака, шаржированного плаща и водевильного кинжала…

…в заключении же, нельзя не отметить ещё и необыкновенно стильный, своеобразный и колоритный здешний юмор, на многие десятилетия ставший эталонный, фольклорным и архетипичным как в своей искусствоведческой нише, так и далеко за её пределами. Ценность в увековечивании ленты от всех этих мимолётных и немного парадоксальных, но намертво и мгновенно застревающих в массовом сознании «Вы слишком много знаете. Вас будут хоронить с почестями после автомобильной катастрофы…», «Трудно стало работать. Развелось много идиотов, говорящих правильные слова…» и классическое «Штирлиц! А вас я попрошу остаться…» теперь, по прошествии уже более четырёх десятилетии после премьерного показа, невозможно переоценить…

…картина о полковнике разведки Исаеве — целая геологическая эпоха, излитая на экран в двенадцати частях. А эффект от «Семнадцати…» настолько колоссален, что непревзойдённость этого отечественного и даже, наверное, мирового шедевра кинематографических искусств оказывается неизбывно и ангельски легко принять, но невыносимо трудно, непосильно практически осмыслить. И в результате — многие часы просмотра здесь и правда превращаются в мимолётные мгновения о которых никому больше теперь не удастся думать надменно или свысока…

…блеск и очарование сказочных мечтаний…

…в несуществующем нынче советском городе Ленинграде в конце восьмидесятых годов двадцатого века жила себе поживала молоденькая жизнерадостная девушка по фамилии Зайцева (…Елена Яковлева…). Жила в маленькой квартирке в одной из сонма однотипных многоэтажек вместе с разведённой матерью. Работала посменно — сутки через трое — медсестрой в близлежащей городской больнице. Была она жизнерадостной, с весёлым норовом, с доброй душой и неизбывным оптимизмом. И всё было бы у неё, как и у всех прочих советских девушек её лет, если бы не одно «но». Её зарплаты медсестры и оклада матери-учительницы, само собой, на то, чтобы быть красивой и с гордо поднятой головой, не хватало. Потому гражданка Зайцева с целью улучшения материального положения в свободное от основной работы время начинает подрабатывать, занимаясь уголовно-наказуемой валютной проституцией…

…в отличие от прочих своих коллежанок по цеху, героине Елены Яковлевой подворачивается неслыханная удача. После одноразовой финансово-интимной связи с верноподданным Королевства Шведского, перспективным, спокойным и талантливым инженером Эдвардом Ларсеном (…Томас Лаустиола, озвученный Александром Белявским…), указанный иностранец внезапно делает ей предложение руки, сердца, кошелька и роскошной личной жилплощади, расположенной на гостеприимном Скандинавском полуострове. Гражданка Зайцева естественно отвечает полным и безоговорочным согласием. Но в откровенном разговоре с матерью сообщает последней, что замужество весьма далеко от истинных чувств и происходит из чистого и рачительного расчёта. Бывшей советской медсестре нестерпимо хочется вырваться из закостенелого «совка» и вкусить всех благ и ценностей овеянной мифами и грёзами западной цивилизации…

…«Интердевочка» режиссёра Петра Тодоровского — это, конечно же, остро-социальная, позднеперестроечная драма. Леонид Парфёнов в своих «Намеднях» как-то назвал эту ленту последним советским блокбастером. И, несмотря на очевидную и напрашивающуюся адекватность подобного определения, у Тодоровского получилось здесь практически невозможное. «Интердевочка» с Еленой Яковлевой, невзирая на откровенно прозападническую фабульную тематику с воспеванием финансовой независимости и красивой жизни, получилась совсем, абсолютно лишённой какой бы то ни было пошлости, и уж тем более — развратности. Создатели непостижимым волевым усилием, очевидно, сняли не пустую и ровную кальку с голливудщины, но по духу и наполнению — именно классическую, советскую в лучшем из смыслов и пониманий, невероятно качественную кинокартину. Настоящее кино, хоть и не с заглавной, но с великолепным внутренним наполнением отличительной, прочувствованной сентиментальности…

…есть в «Интердевочке» и прямой идеолого-экзистенциальный антагонизм: два противополярных, противоестественных друг по отношению к другу социума. Умирающий и разлагающийся уже, неприспособленный для нормальной жизни социализм и лощёная, изобилующая разнообразием западная реальность. Поначалу выбор главной героини представляется донельзя очевидным, и девушка любыми доступными способами старается покинуть Советский Союз. Но, оказавшись лицом к лицу с прагматичным и расчётливым подходом европейцев к жизни, начинает всё сильнее осознавать, насколько ей ближе и роднее более открытые, сопереживательные и добрые соотечественники…

…главная же ценность ленты Тодоровского, по всей видимости, заключается в том, что, несмотря на закрытость и табуированность данной темы, режиссёр оказался способен придать советскому кинематографу новый смысл и образ современной женщины — свободной, самостоятельной, принимающей решения о своей судьбе без оглядки на социальные стереотипы и устоявшиеся суеверия. Эротическая часть нарратива в ленте определённо второстепенна, и призвана лишь подчеркнуть собой обнажённые оттенки реальной жизни. С её, жизни насилием, бытовой рутиной, жизненной неустроенностью и отсутствием видимых и легко прослеживаемых перспектив. Всегда ведь есть опасность поддаться обманчивой лёгкости жизни по течению. Рутинного бытия «как у всех», без опасности быть подвергнутым порицанию окружающих и без принятия самостоятельных решений. И как не уступить спокойному ритму погружения в бытовую трясину? А «Интердевочка» как раз сообщает об обратном. Подчас не просто нужно, а прямо-таки необходимо воспользоваться тем единственным шансом, той уникальной возможностью, предлагаемой самой жизнью лично и персонально тебе. Ведь именно в этом суть радости самопознания, которое и способно привести к такому желанному чувству внутренней гармонии и простого человеческого счастья. В том, как водится, и состоит авторское наставление…