Отзывы на фильмы Бургхарта Клаусснера

Сюжет авторской драмы Ганса Вайнгартнера отдаленно напоминает киноленту Бернардо Бертолуччи "Мечтатели", вышедшую годом ранее. Но если у Бертолуччи троица главных героев обеспокоена больше сексуальной революцией, происходящей в их квартире, то герои Вайнгартнера всерьез планируют избавить мир от богачей. Ян и Петер довольно молоды и амбициозны. Они ночью пробираются в дома зажиточных семей, устраивают там погром из предметов роскоши и оставляют записку с текстом: "Золотое время ушло", подписывая себя воспитателями. Они не грабят дома, потому что это идет вразрез с их идеологией. Это всего лишь акция протеста, которой они пытаются доказать, что материальные блага не приносят их хозяевам спокойствие. Но всё меняется, когда Юлия, подружка Петера, просит Яна пробраться в дом одного бизнесмена, которому должна выплачивать 100 000 евро за разбитый автомобиль. Ситуация выходит из-под контроля, когда хозяин особняка внезапно оказывается дома.

За развитием сюжетной линии довольно интересно наблюдать. Во-первых, почти сразу назревает любовный треугольник, что ставит под вопрос дружбу парней. Во-вторых, любопытен исход ситуации с бизнесменом, оказавшимся в заложниках. В-третьих, сам посыл фильма философский. Австриец дает высказаться обеим сторонам конфликта, причем тезисы каждой из сторон действительно неплохо подкреплены аргументацией. Так, например, понимаешь неприязнь молодежи к богачам, активно демонстрирующим свое презрение и господство. Даже в таких мелочах, когда напитки им подают, видите ли, не в тех бокалах. Ситуация с разбитым автомобилем тоже неоднозначна. Ведь для владельца роскошного авто ничего не стоит купить себе новую игрушку, а кто-то должен лет 10 работать и во всем себе отказывать, чтоб рассчитаться с долгами.

Но в речи Харденберга тоже есть рациональное зерно здравого смысла. Стоит ли его винить в неудачах других? Он честно признает, что в молодости тоже придерживался радикальных взглядов, но потом жизнь заставила идти по другому пути развития, когда хочется сменить старенький автомобиль на более удобный, обеспечить достойную жизнь семье и оплатить образование детям. Мы все стремимся жить лучше - это абсолютно нормальное желание. Поэтому я не поддерживаю ни одну из сторон, избегая в данном вопросе крайностей. Проще всего переложить ответственность за свою жизнь и найти виновного в своих проблемах. Но я также не понимаю людей, которые тратят свои деньги иррационально и глупо, только ради того, чтоб подчеркнуть свой статус в обществе. Тут я соглашусь с ребятами по поводу промывки мозгов со стороны СМИ, в которых четко прописаны атрибуты якобы успешной жизни, и по поводу нарастающей немотивированной агрессии людей, оказавшихся на обочине.

Но как верно подчеркнул Харденберг, стремление ребят - это борьба с ветряными мельницами, потому что мечты о равенстве априори не могут сбыться, хотя бы из-за банального человеческого фактора. Согласитесь, что было бы несправедливо, когда два работника получают одинаковую плату за свой труд, если один из них действительно вкалывает, а второй - работает спустя рукава. В общем, кино располагает к дискуссии на заданную тему и заставляет задуматься над некоторыми цитатами. Мне, например, больше всего запомнилась фраза: "Важно, не кто придумал пистолет, а кто нажал на курок". Кстати, очень понравился финал. Это было предсказуемо и реалистично. И от меня отдельное спасибо за прекрасную песню Леонардо Коэна "Halleluiah".

MovieVision: Австрия
Совет: dyudyuka

Ночь с 24 на 25 августа 1944 года для оккупированного немцами Парижа должна была стать, вероятно, самой страшной из всех, которые пережил на своем веку град у берегов Сены. Адольф Гитлер, предчувствуя неминуемый крах оккупации, ибо к городу подходили войска союзников, а Сопротивление уже успело обрести настоящую силу в умах и сердцах обычных французов, приказал генералу фон Хольтицу до последней капли крови последнего немецкого солдата оборонять Париж или же, в случае тотального поражения, полностью стереть столицу Франции с лица Земли. К Хольтицу для переговоров сначала о вопросах сугубо гуманитарных отправляется шведский консул Нордлинг.

События тех давних повоенных лет, безусловно, не могли не найти своего отражения во французской культуре: от литературы до кинематографа. Августовская ночь 1944 года была запечатлена и переосмыслена множество раз и в исторических монографиях, и в художественных произведениях, но особенно преуспели документалисты-историки Доминик Лапьерр и Ларри Коллинз, на основе произведения которых был снят самый значительный и художественно монолитный фильм о тех незабываемых событиях — «Горит ли Париж?» 1966 года режиссера Рене Клемана. На на меньшую архаичную документальность и историческую всеохватывающую монументальность претендует и пьеса чрезвычайного модного современного французского драматурга Сириля Жели «Дипломатия», автора приснопамятного противоречивого «Другого Дюма»; пьеса, в которой достопочтимый автор нашел собственные ключи для понимания того, почему Париж 1944 года не был превращен в пепел, развернув многослойный диалог со зрителем.

В руках одного из главных режиссеров новой немецкой волны Фолькера Шлендорфа пьеса «Дипломатия» обрела свое кинематографическое прочтение в одноименном фильме 2014 года, впервые широко представленного в рамках Берлинского кинофестиваля. Представитель старой, традиционалистской киношколы, Шлендорф, за которым еще со времен его культовых «Поруганной чести Катарины Блюм» и «Жестяного барабана» закрепился статус режиссера-антифашиста, в «Дипломатии» не стремится подменить условность театральную, восходящую к оригинальной пьесе, условностью же кинематографической. Реалии оккупированного, но ждущего освобождения Парижа начертаны Шлендорфом в фильме предметно, но это не более чем домотканный фон для разворачивающегося на экране спора между Нордлингом и Хольтицем, спора, исход которого, как известно, решил судьбу и града Парижского, и миллионов людей в нем обитающих, спора, которого не было, но который важен был и Сирилю Жели, и Шлендорфу дабы высказаться на тему даже не спасения Парижа как такового от огня фашистских костров и залпов, а спасения души реального генерала Дитриха фон Хольтица.

Преимущественно построенный на диалогах фильм, исторически сомнителен, но художественно совершенен, показывая раскаяние одного из верных псов фюрера, его перевоплощения из слепого служаки разрушительной системы в человека, который вполне еще способен на внутренние перемены даже при условии плохой внешней игры. Нордлинг не больше и не меньше отыгрывает в фильме роль этакого Мессии, призванного наставить Хольтица на путь истинный, увести его из коричневого тумана в спасительную лунную белизну. В разыгранных Дюссолье и Ареструпом пронзительных диалогах, каждая фраза которых достойна на безаппелляционную аксиоматичность, на истину в последней инстанции, отчетливо звучит голос из современности, которая при этом удивительно рифмуется в фильме с временами Второй Мировой.

Умело созданная режиссером преднамеренная театрализованность синематического пространства вступает в своеобразную художественную полемику с фильмом Клемана, намного его превосходя на выходе хотя бы постфактум того, что «Дипломатия» близка не к масштабным документальным исследованиям на молекулярном уровне, а к просто авторским высказываниям на тему, проецируя события 1944 года на современность, имея по сути охранительно-предупредительный характер. Хольтиц стал другим, не поддавшись окончательно зловещему гипнозу той системы, в которую он был ввинчен по своей воле, но способны ли измениться те, кто сейчас во имя новых фюреров призывают к массовому уничтожению? Для них и Париж слишком мал, чтобы вволю разгуляться, но найдется ли теперь новый Нордлинг, который остановит этот кровавый хаос? Шлендорф, как и Жели, предпочитает оставаться оптимистом, ведь если Париж был спасен, и душа Хольтица тоже, то и с другими должно случиться то же самое. История ведь не зря повторяется многократно и пускай эта вымышлена, но так хочется, чтобы и она стала реальностью во плоти.

Этот фильм можно рассматривать с двух точек зрения. Первая – художественная. И с этой позиции, фильм выглядит отменно. Два с половиной часа за ним пролетают вполне хорошо и незаметно, оставляя неплохое впечатление от работы режиссера. История о холодной войне, шпионах и проблемах судебной системы в США – поставлена исключительно умело и талантливо. Сцены, операторская работа, цвета, внимание к историческим деталям быта. Все это действительно замечательно.

Герои и актеры – на высшем уровне. Нет, действительно, Спилберг, он и есть Спилберг, мастер своего дела и главный сборщик Оскаров. Том Хэнкс выдает все, на что способен, тем более что этот герой замечательно вписывается в его амплуа – такого слегка усталого, непризнанного, но при этом горой стоящего за свое дело персонажа. Так что, играть адвоката, свято отстаивающего идеалы демократии – это для него. В общем, с позиции отменного качества визуальной составляющей придраться даже не к чему.

И вот тут в дело вступает второй аспект фильма – содержание. Этот фильм – типичная агитка. Агитка с большой буквы «А». Начинается все хорошо, даже возникает ощущение, что нам тут сейчас покажут судебную драму и критику правовой системы Америки времен Маккарти. Расскажут о человеке, который пошел против системы родной страны, чтобы защитить справедливость и права человека. Ведь именно это и есть «демократический путь» (на этом месте играет патриотичная музыка и нужно встать на фоне американского флага).

Но дальше события поворачивают на неожиданный угол, достигающий 180 градусов, превращая все ожидания в прах. Советского шпиона обвиняют, но благодаря усилиям главного героя не казнят, а заточают в тюрьму, но история на этом не заканчивается. Теперь из СССР надо вытащить хорошего американца. И обменять его на этого самого шпиона, который сидит в американской тюрьме. Вот здесь и проявляется та самая агитационная составляющая. Естественно, с американским шпионом в США обращаются со всем уважением, осторожно будят его и предлагают пройти в самолет. А в СССР, осужденного гнобят в сырой камере, таскают по допросам и даже словосочетания «права человека» слышать не хотят. Где-то на этом моменте у меня возникли странные подозрения в том, что американское ЦРУ действительно так вежливо обращается со шпионом. Почему они не приносят ему чай и не делают массаж? Впрочем, какие-то странные ощущения возникли еще в момент ареста. Неужели в ФБР работают такие идиоты, что исполняют все прихоти арестованного. А если бы о пистолет попросил? Тоже бы принесли?

Дальше по фильму нам продолжают всячески демонстрировать превосходство американцев над коммунистическим блоком. В ФРГ все выглядит очень по-западному, освещенные улицы, работающие магазины и все такое прочее. В ГДР, все серое, грязное, какие-то странные бараки и армия, похожая на Гитлеровский вермахт. Ребята, в ГДР люди жили лучше всех – это была попытка СССР продемонстрировать всему миру, как хорошо жить при коммунизме. Неужели Спилберг использует такую банальную подтасовку?

Впрочем, о подтасовках здесь и речи не идет. Практически все персонажи этого фильма не те, кем являлись на самом деле. Впрочем, об этом не писал только ленивый. Но вот вам один факт, который поставит под вопрос весь сюжет и основной посыл фильма. Главный герой, который показан таким поборником демократических ценностей, на самом деле имел тесную связь с ЦРУ, поэтому это ставит под вопрос всю его роль такого неподкупного поборника справедливости. Да и в его диалог с представителем этого самого агентства верится с трудом. Поэтому после просмотра остается ощущение однобокости, лжи и какого-то глобального упрощения реальности. Вот черное, вот белое, никаких полутонов и реальных событий.

Поэтому, вопрос о том, стоит ли считать заведомо ложное произведение искусства хорошим – каждый должен решить сам для себя. Это хороший фильм в плане внешнего вида, но плохой фильм по наполнению. Словно конфетка из бетона (пусть будет из бетона, а не из другой субстанции) завернутая в яркий и цветной фантик.