Отзывы на фильмы Максима Лагашкина c нейтральными оценками

После книги было ощущение полной депрессухи, а после фильма оно еще усугубилось. Молодец Хабенский, отлично изобразил полного козла. Наверное, когда-то в юности ему были не чужды "души прекрасные порывы", но главная русская забава - пьянство - скоро окончательно затопит все человеческое в нем. Живет как придется, дочку любит безумно, но семья ему явно в тягость, во всяком случае напрягаться и зарабатывать на достойную жизнь ему явно облом. Само как-то образуется. И с женой, и с лучшим другом - сами разберутся. Нашел непыльную работенку - преподавать географию в школе, не беда, что сам биолог.
Безответственный придурок, потянувший абсолютно неподготовленных школьников в сложный поход и регулярно в нем напивающийся - да, личность безусловно выдающаяся. Ученички, конечно, те еще подарки. Да, они регулярно над ним издевались, а с чего бы им его любить? За то, что на уроках им читают вслух из учебника и заставляют конспектировать? Они бы и рады его уважать, в поход вот с энтузиазмом отправились, но когда он ушел на полдня, а не вернулся и к утру, детки не стали его дожидаться, потому что не очень-то и верили в его возвращение и отправились сами через очень опасный порог. Чудо, что живы остались!

Долго не могла понять, почему мне так сложно ассоциировать себя с героями «Аритмии» и сопереживать им. Пока не обнаружила существенный, на мой взгляд, просчет в драматургии фильма: в нём совершенно отсутствует внутренний конфликт. «Аритмия» представлена зрителю как социально-психологическая драма и должна, казалось бы, изображать «героев в процессе их духовного становления или нравственных изменений». Однако главные герои фильма, Олег и Катя, никаких «изменений» за время действия картины не претерпевают. Статичность героев становится особенно очевидной, если сравнить «Аритмию» с любой драмой «про обычных людей в сложной жизненной ситуации». Взять хотя бы французский фильм «Два дня, одна ночь». Героиня Марион Котийяр, переживая конфликтную ситуацию, меняется, становится лучше или лучше узнаёт себя (героиня могла бы сделать другой выбор, «стать хуже», и это тоже был бы вариант драмы). Но в «Аритмии» главные герои с самого начала «слишком хорошие», чтобы меняться. Может быть, они и не люди вовсе, а ангелы?

Олег – врач по призванию, и врач - очень хороший; он делает то, что должен, не считаясь с существующими инструкциями и указаниями начальства. Единственным признаком кризиса, который якобы переживает герой, служит пристрастие к спиртному, но Олег пьёт потому, что работа такая, точнее - отношение к работе, а не потому, что его пугает «экзистенциальная бессмысленность существования». Катя – благородная женщина, в любой ситуации принимающая сторону мужа. Если для героев и возможен какой-то конфликт, то только внешний; в себе они полностью уверены и нисколько не сомневаются. Когда Олег объясняет жене, что он неудачник и всегда будет врачом Скорой, он не говорит о наболевшем, о крахе юношеских иллюзий и неосуществлённой мечте: он гордится собой - и справедливо! - но конфликта тут нет, есть твёрдая вера в себя и своё призвание. И Катя, оказывается, вовсе не разочарована в муже, никакого каренинского раздражения «трещаньем пальцев», поэтому и «оживить» любовь оказывается так легко – нужно всего лишь про неё вспомнить (с помощью музыки, например: «но когда печаль в моей душе я вспоминаю»). Допустим. Но почему создатели фильма так упрощают жизнь своих героев? Нет детей, которых нужно кормить и одевать, нет родителей, о которых нужно заботиться, нет врачебных ошибок, нет даже какого-нибудь бывшего однокурсника – в качестве первой любви. Единственный потенциально конфликтный эпизод (вызов на Космонавтов) и тот сглажен: умерла бабушка, а не ребёнок.

Второй существенный недостаток фильма, на мой взгляд, - его неэстетичность. Желание показать «просто жизнь» обернулось спектаклем в странных декорациях. Квартира главных героев напоминает «жилье для командированных»: нет ни книг, ни фотографий, даже штор нет. Уличные съёмки небрежны, как будто это кадры для выпуска новостей, когда важна оперативность, а не что-там-на-заднем-плане. Единственный художественный кадр за весь фильм – когда врачи моют машину скорой помощи. При этом превратить упрощенный визуальный ряд в особый род эстетики авторам фильма не удалось. Видимо, правду говорят: камера «совершенно точно обладает даром превращать фальшивое в настоящее и наоборот».