Чан Ань Хунг. Отзывы на фильмы

Из аннотации к фильму:

К Муи <служанке> приходит первая любовь, но ее избранник принадлежит к другому обществу. Однако, ради возможности быть с возлюбленной Муи он <хозяин и композитор> идет наперекор сложившимся предрассудкам и условностям, поэтому искренняя любовь побеждает все преграды на своем пути.

Можно только позавидовать людям, которые умеют так красиво писать о том, чего нет. Или видеть то, чего я лично не увидела. Ну нет там "искренней любви" от слова совсем. И никакие преграды парень не преодолевал, по крайней мере, ничего такого в фильме нет!

А есть неспешное повествование о жизни семьи, в которую Муи попала маленькой девочкой и которой прислуживала 10 лет. И есть противный мальчишка, который портил Муи жизнь (я надеялась, что это и есть ТОТ самый!). Эта история заняла больше часа из всего фильма. А на "любовь всей жизни" остались жалкие минут 15 - до этого была показана любовь композитора к другой женщине. И эта любовь как-то резко закончилась по не совсем понятной причине.

Есть музыка, которая резала мне слух. Сначала я думала, что она похожа на ту музыку из нашего сериала про Шерлока Холмса, когда Ватсон среди ночи спускается и спрашивает:
- Что это?
- Это я играю на скрипке, - отвечает Холмс. - Мне так лучше думается.
- Я думал, кому-то плохо.
Потом я поняла, что эта музыка похожа на музыку из мультфильма про Маугли - когда он первый раз влюбляется. Ну, подумала я, сейчас начнётся! Ничего подобного!

Что мне понравилось - так то, что показана жизнь другого народа, как они готовят пищу, как умываются, как спят, как живут в домах, по которым бегают ящерки и прыгают жабы. Вот это было интересно.
За это я и поставила 4 балла, ибо всё остальное - тягомотина и сама неспешность при почти полном отсутствии диалогов. Да, и я увидела папайю! Зелёную папайю, которая росла прямо около дома и которую кушали хозяева. При этом в фильме прозвучала фраза, что созревшая папайя желтого цвета...

Пы.Сы.Неужели можно всю жизнь проводить на корточках? Это же очень неудобно.

Я являюсь поклонницей книг Харуки Мураками. В первую очередь за их атмосферность и поэтому догадывалась, что из "Норвежского леса" вряд ли получится хороший фильм. Ведь ту самую атмосферу Мураками передать невероятно сложно. Для этого слишком мало снимать сцены на фоне дождя, налить виски в стаканы героев и заставить их повторять реплики из оригинала.

При всей своей вялости происходящего, спокойном ритме эта история невероятно пронзительная. К сожалению, фильму удалось показать только первую сторону. Если бы я не читала книгу, то картина бы меня совершенно не тронула, актеры будто бы просто ходят и говорят заученный текст (я понимаю, что это происходит в каждом фильме, но это не должно быть заметно зрителю).

Что касается постельных сцен, то я не противницы их и далеко не сноб. У Мураками вообще - это важная составляющая любого произведения. Но автор так умело вплетает их в сюжет, что они не "режут глаза", не выбиваются из контекста, не выглядят как "порно ради порно", они наоборот дополняют историю и без секса Мураками был бы уже не Мураками. В фильме же мы видим обратное. Кажется, что такие сцены (а также разговору на данную тематику) просто влеплены в сюжет, потому что надо было.

К сожалению, фильм мне не понравился, но не разочаровал, ведь я ничего от него и не ждала. Мне даже кажется, что книги Мураками должны оставаться исключительно книгами.

Вечность Audrey Tautou и Чан Ань Хунга

Начал смотреть французский фильм «Вечность» из-за Одри Тоту и уловленный таинственными, религиозно-философскими коннотациями названия.
Созерцательная кинокартина, погружающая в состояние, сходное с тем, в которое затягивает душу зрелище плавного движения вод речного потока или гипнотический танец языков пламени лесного костра.
Будто сидишь в тиши июльских сумерек на обрывистом берегу, а в неподвижном русле загадочной лесной речки на фоне неизменного пейзажа соснового бора проплывает непрерывно меняющийся поток незнакомых, но всё более узнаваемых лиц. И ты уже не понимаешь, это всё новые и новые персонажи выходят на освещаемую трепетно мерцающим светом сцену жизни, или одни и те же кружатся в медленном хороводе вечной мистерии рождения и смерти.
Будто сидишь вечером у камина в колеблющемся свете свечей, омываемый волнами тепла и сполохами потрескивающего пламени, перебираешь неспешно старые дореволюционные открытки с идиллическими дамами в светских нарядах, с господами во фраках и цилиндрах, с детьми в панталонах с кружевами и высоких шнурованных ботинках, с младенцами в чепчиках, розовощёких, пухлых, с огромными глазами, затягивающими пространство и время в голубые бездонные водовороты безмятежной, не отягощенной ведением добра и зла невинности.
Прекрасный свет, насыщенные краски, объемная, плотная, живая фактура скрупулезно выстроенного кадра, воздушные, ажурные звуки фортепианных клавиш. Движение камеры отсылает мысленные ассоциации к операторским работам Данте Спинотти. В плавных движениях персонажей грация и нега. Глаза излучают любовь и умиротворение, лица пронизаны теплым, золотисто розовым светом, льющимся на экран с их невещественной плоти. Интерьеры легки, изящны, являют вдумчивый взгляд и заботливую руку и не лишены уюта. Господа учтивы, грациозны, томны и обаятельны (Символично звучит их фамилия: Буржуа). Вышколенная прислуга почтительна и незаметна. Ландшафтный дизайн с элементами экзотики и утонченной небрежности безупречен. Бирюзовые воды лагуны, стиснутой суровыми скалами, омывают миниатюрный пляж, райскую атмосферу которого не нарушают редкие праздные фигуры в ностальгически целомудренных купальниках. Даже смерть молодого героя в лазури горизонта почти не трагична, он просто уплывает в ожидающую и его, и всех нас вечность. Растерянное бездействие свидетелей – это лишь удостоверение благости и гармонии мiроздания, облекаемых в одежды необходимости и неизбежности.
Трагическая изнанка жизни вообще остается за кадром. Война, грязь, кровь не исчезают, но остаются благоразумно прикровенными не ханжеским смущением и лицемерным замалчиванием, но смиренным и всеобъемлющим приятием данности. Гибель девственных близнецов приносит скорбь, но скорбь, не разрушающую образа этой сокровенной девственности.
Физиологические неприглядности, в отличие от господствующего ныне экранного засилья фекалий, навязанного эстетикой натурализма и философией порнографии, не оскорбляют настроений религиозной созерцательности, предлагаемых авторами фильма, наполненного чувственностью и чувством. Тактильные ласки сопровождают каждое движение персонажей, но эта чувственность растворена целомудрием, привнесенным, как и вся визуальная созерцательность, полагаю, китайским режиссером, органично соединившим собственную культурную традицию с европейским психологизмом и ментальностью повествования.
Отношения супругов, детей и родителей, близких друзей пропитаны эротикой, но это эротика жизни, эротика забытых нами Божественных благословений любви: Плодитесь и размножайтесь. Поэтому обилие детей. Поэтому перечисление прогрессий потомства. Поэтому Венчания, Купели, латынь молитв под уносящими в Вечность сводами Храма. Поэтому свет любви, пронизывающий всех: новорожденных младенцев, резвящихся отроков, смущенных юношей, трепетных дев, нежных матерей, строгих отцов, степенно благостных бабушек, обнимающих богатый выводок внуков, стариц, умиротворенно испускающих последнее дыхание на одиноком ложе, умирающих в болезни детей и юную монахиню, – все приобщены к этому Единому Свету Вечной Любви, Который ведет по жизни поколения предков, в Который они погружены и Которым напоены, Который в апофеозе передают нам, своим потомкам.
P.S. Лет десять назад мне нравилось слово атмосферный. Тогда я бы и назвал фильм атмосферным. Однако ныне, вдумываясь в слово, понимаю, что его значение уводит мысль вовне. Атмосфера – это нечто от меня не зависящее, имперсональное. Наверное, сами персонажи картины сказали бы, что фильм наполнен чувством. Такая формулировка отсылает к Автору, то есть к личности. И предполагает меня как Зрителя, как акцептора этого чувства. То есть предполагается сопереживание, эмпатия. Впрочем, существительные переживание и чувство тоже требуют прилагательного, описывающего их качество. Так что не будем придираться к словам, но сосредоточимся на контексте.
То же самое можно сказать о словах комфорт и уют. Номер в отеле комфортный. Эта характеристика ничего не говорит ни о его жильце, ни о его владельце. А вот атмосфера дома в фильме растворена (наполнена) уютом. Атмосфера – безкачественная среда, которой необходим эпитет для её характеристики: уютная, напряженная, тягостная, весёлая и проч. Бла-бла-бла…