Brissac, Jeanne. Отзывы на фильмы

Месье Анри Верду, несмотря на свой зрелый возраст, а ему уже далеко за сорок, между прочим, по-прежнему является невероятно обаятельным и привлекательным мужчиной. Он вежлив и обходителен со всеми представительницами прекрасного пола и знает, пожалуй, все существующие секреты обольщения и покорения дамских сердец. Однако есть у месье Верду одна большая и крайне неприятная тайна, о которой, впрочем, никто и не догадывается. Даже его многочисленные жертвы ловко поддаются его очарованию и харизме.

В истории французской криминалистики не было и нет до сих пор более жуткого и неординарного преступника, чем Анри Дезире Ландрю — мошенника, мастера перевоплощений и просто массового серийного женоубийцы, получившего прозвище «Синяя Борода». Столь яркая и весьма харизматичная персона антигероя не могла не привлечь внимание и кинематографистов и, спустя всего лишь полгода после казни Ландрю, на экраны вышел первый художественный фильм о нем, «Синяя Борода из Парижа», не стремившийся, впрочем, к чему-либо кроме откровенной эксплуатации.

Новое дыхание этой истории дал в 1947 году знаменитый актер, режиссер, сценарист и продюсер Чарли Чаплин, в своем втором по счету звуковом фильме, носящем название «Месье Верду» и основанном на сценарии другого не менее выдающегося деятеля мирового кино — Орсона Уэллса. Некогда считавшийся самым противоречивым творением Чарли Чаплина, с треском провалившийся в прокате и низко оцененный критиками(преимущественно, американскими, которых можно обвинить и в чрезмерной предвзятости, и в излишней недальнозоркости по отношению к режиссеру), фильм «Месье Верду» ныне стал одной из вершин творчества Чаплина, который в высшей степени мощно сумел разрушить оковы своего некогда главного амплуа Маленького Бродяги. Великий Немой превратился в Великого Негодяя, а Маленький Бродяга, вызывающий симпатию своей неуклюжестью и трагической нелепостью, стал Большим Преступником. Далеко не все актеры немого кино смогли по-настоящему приспособиться к новым условиям кинематографа, но Чарли Чаплину, в противовес достаточно печальному завершению карьер Гарольда Ллойда и Бастера Китона, удалось это сделать блестяще и, хоть в эру звукового кино он снял всего лишь шесть картин, каждая была знаковой; «Месье Верду» продемонстрировал и многогранность таланта Чаплина, его удивительное владение не только даром комедии, но и трагедии.

«Месье Верду» — кино, носящее четкий обобщающий философско-политический характер. Избрав в качестве времени основного действия ленты периоды до и после Великой Депрессии и выбрав главным героем не столько реального Ландрю, сколь его архетипический дистиллят, Чаплин создал многослойную и полифоническую ленту, в которой яро осуждается политика дельцов и корпораций, идущих путем аморального обогащения ценой утраты собственной человечности и моральных ориентиров. Верду — лишь яркое порождение тех «сверкающих 20-х», когда быть богатым стало главной самоцелью, а какими способами достигается это богатство уже не суть важно. Потому финальная речь Верду в преддверии смерти, у самых краев эшафота, стала программным манифестом самого режиссера, которому претила деструктивная политика капитализма, приведшая к двум войнам и экономическому коллапсу.

По многим своим параметрам фильм «Месье Верду» стал также и перифразом романа «Преступление и наказание» Федора Достоевского. Верду — это тип Раскольникова первой половины ХХ века, Раскольникова, который, к глубокому сожалению, пришел на путь раскаяния слишком поздно, но, как и герой Достоевского, Верду в исполнении Чаплина предстает натурой неоднозначной и сложной, человеком, которому в определенные моменты его жизни даже хочется посочувствовать. Есть в фильме и своя Сонечка Мармеладова — безымянная героиня актрисы Мэрилин Нэш, которая встречается Верду в наиболее значительные моменты его бытия и демонстрирует собой иной путь человеческого развития. Именно она и никто иной заставляет месье Верду не терять окончательно и бесповоротно остатки собственной гуманности.

С точки зрения режиссерского стиля и манеры повествования, «Месье Верду» явственно демонстрирует стремление Чаплина к всеохватывающей эклектике: в фильме в равной степени цельно наличествуют элементы триллера, детектива, классической чаплинской комедии и философской драмы. Однако чем ближе финал, тем драматургия картины становится более насыщенной, богаче по своей текстуре и достигает огромных высот трагизма. Формально именуемый «комедией убийств», данный фильм в большей степени видится как трагедия целого поколения, воплощенного в персонаже Чарли Чаплина, поколения, пережившего две мировые войны, изломанного и израненного и даже до сих пор эта лента не утратила своего актуального звучания, ибо в каждом современном человеке, особенно наделенном властью и деньгами, таится свой месье Верду и кто знает, скольких людей он погубил на пути к вершинам.