Domination, Marti. Отзывы на фильмы

Это потрясающий фильм! Смотрю не первый раз и удивлена,что мой отзыв первый. Музыка, актеры, декорации, сюжет - все вызывает восторг, и самое главное - такой вроде бы продолжительный фильм по смысловой насыщенности не длителен по реальному времени.
Вот сейчас я только после просмотра фильма и эмоции так и прут. Осмыслить,конечно,тоже есть что, но...еееееееее!!!!)))))))))

Первое,что здесь наблюдается явственно - принцип кольца. Фильм начинается с воспоминаний главного героя и ими же заканчивается, а внутри, в самих воспоминаниях,тоже много всего интересного.
2 параллели хочется провести - Группа Blood Polution - подражатели Steel Dragon распадается из-за того,что Крис не хочет исполнять самобытные песни. Он не понимает ребят,хочет только подражать. На его место группа зовет другого солиста. Уходя Крис забирает стойку с привязанным на ней платком и провода. И говорит что-то вроде: "Если уйду,то никогда не вернусь."
После чего поступает неожиданное приглашение в реальную группу Steel Dragon. И здесь параллели - Бобби выгоняют из группы,т.к. он хочет сочинять и исполнять свое. Вместо него находят Криса. Уходя, Бобби срывает со стойки платок и говорит: "Если уйду - не вернусь! Никогда!"
Насытившись экстравагантной жизнью, Крис вдруг все осознает и параллели в его сознании четко обозначаются. Он возвращается из отпуска с черновиками песен собственного сочинения,но группа это отклоняет,объясняя правила. На очередном концерте Крис-Иззи вытягивает на сцену подражающего ему паренька,который отлично поет,так же как и он сам много лет назад. Только Крис тогда раздражил Звезду Рока, а сейчас..по-другому.
И еще,в самом начале от брата Криса мы слышим такие слова:"Знаешь,что в тебе самое нездоровое?У тебя,парень,нет своих собственных фантазий.Ты не Крис Коул." - именно это главная проблема и идея данной пленки. /Хотя,что примечательно,они с девушкой поют в хоре,и, исполняя "Алилуйя", Крис добавляет свое звучание./
Также кольцо я вижу в том,что перед самым первым своим выступлением Крис говорит Эмили: "Я хочу писать!" А уже в конце, пресытившись этой жизнью,уходя,произносит:"Я пойду отолью". Ключом к пониманию служит сцена в баре - разговор с Крэгом. /посмотрите сами и разгадайте))/
Отдельных апплодисментов заслуживает Эмили - поддерживает,старается понимать и не показывать обиды и ,конечно,ждет. Она красива, с замечательной грудью и осанкой,и не пустышка. /К слову,почти все жены участников группы Steel Dragon - блондинки/

Порадовало в фильме,кроме всего вышесказанного: брат-полицейский, родители-рокеры, Таня Ашер в её нелепых полосатых штанах - трап, подергивания живота /вдохи-выдохи/ соответствуют пению Криса /живой голос???/
Удивило,что после драки с противостоящей группой Black Babylon У Криса не было ни синяков,ни ссадин.

Герой говорит,что все это имело место быть. "Я вдруг понял,что это все не для меня. Захотелось найти свой путь."
Да! Без того пройденного,что пережилось,ничего бы не получилось,все было бы по-другому. И для осознания это было необходимо.

Плакала в процессе просмотра я два раза - когда Крис и Эмили расставались и когда снова обрели друг друга. Любовь и поддержка в человеческой жизни очень важны, очень нужен рядом каждому близкий человечек,часть души..

P.S. Конечно,меня заинтересовала музыка из фильма и прежде всего является ли фантомом группа Steel Dragon. Гугл выдал качественные аудиозаписи и картинки-плакаты. Однако же мне еще и раскопалось "Steel Dragon - выдуманная группа из реальных музыкантов, они записали песни, вошедшие в саундтрек фильма "Rock Star". А SteelHeart - группа Майкла Матиевика, чьим голосом в фильме Rock Star пел Крис 'Иззи' Коул.

Красной всеобъемлющей нитью через все сознательное кинотворчество американского режиссера, сценариста и продюсера Джеймса Грэя проходит тема иммиграции и инфильтрации в новое, кардинальное иное общество, причем все без исключения центральные персонажи Грэя из «Маленькой Одессы», «Ярдов», «Хозяев ночи» etc принадлежат к волне пореформенной русской иммиграции, нахлынувшей на Штаты волной цунами после горбачевской эпохи тотального либертинажа/гласности, ознаменованной впоследствии и деструкцией всей Советской системы управления и координат. Герои картин Грэя, который сам являлся некогда уроженцем украинского Старого Острополя и принадлежит к небольшой горстке американских инди-режиссеров с русофильским складом ума и идеологией творчества, увы, не представляют из себя ни диссиденцию, ни интеллигенцию, впаянную в общекультурный русский этнос зарубежом. Их места обитания не вальяжный Манхэттен, а воспетый Вилли Токаревым и Шуфутинским Брайтон Бич, на котором на сей раз хорошая погода, а вот на Дерибасовской уже наоборот вовсю идут дожди. Их жилища находятся в Куинсе, и они с превеликой радостью лобызаются что с Мишкой Япончиком, что с Сашкой из Курска, приехавшего к своей еврейской родне. Что удивительно, взрощенный на такой, не самой благопристойной и отдающей клюквенностью почве режиссерский талант Грэя нашел свой отклик у многочисленной насмотренной публики престижных кинофестивалей Европы и США(особенно пригляделся Грэй своими опусами о русских бандитах на Американщине в Венеции и Каннах). Впрочем, в «Любовниках» 2008 года Грэй слегка отступил от привычной криминальной романтики, рассказав классическую мелодраматическую историю несчастной любви на фоне Брайтон Бич.

В своей же последней по счету крупной режиссерской работе, фильме «Иммигрант» 2013 года, впервые представленном на позапрошлогоднем Каннском кинофестивале, любимчиком которого Грэй является с поры своего молочного дебюта, и вовсе кажется, что режиссер, вероятно, уже окончательно перерос свой ранний стиль, сменил русский вектор на польский, оставшись, впрочем, по-прежнему русофилом и славянофилом, и снял если не opus magnum всея своего творчества, то уже очень близко к этому. «Иммигрант», или, если угодно упрощенная «Роковая страсть» — кино по духу своему, насыщенности и многослойности драматургического наполнения уже совершенно иное, даже чуть иноприродное для Грэя, который на сей раз создал не подражательское, под Скорсезе, кино("Ярды» и «Хозяева ночи» пожалуй что излишне напоминает оммажи «Славным парням», как «Маленькая Одесса» — «Злым улицам»), а очень самобытное, уже вовсю играющее на поле драматического сарказма и едкой иронии Вуди Аллена, который вполне бы смог снять такую ленту, имея он желание сменить Манхэттен с Европами на вектор русскости, раскрывающее тему иммиграции, обретения желанной свободы и спасения без пафоса, но с лоском; с реализмом, но без бытописательской чернушности; скорее внежанрово, чем полижанрово. Фильм Грэя это уже концентрированный универсум, в котором жизни намного больше, чем искусной и затейливой выдумки. В котором нет чистой искрящейся поэзии, а есть лишь практически булгаковско-довлатовская проза о нас, которые зарубежом есть пришлыми и чужеродными элементами, и тамошних хозяевах жизни — индивидуалистах, для которых нет Мы даже в условиях коллективного корпоративного бессознательного, а есть лишь Я, играющий чужими судьбами.

История полячки Эвы Цыбульской, отчасти фабульно синонимичная и лурманновскому «Мулен Ружу», сама по себе едва ли может претендовать на излишнюю нетривиальность. Все в ней очень типично: вынужденная иммиграция, поиск себя в новых условиях жизни, поиск своего места и, в конце концов, поиск и обретение любви, которой предстоит быть прокрученной через жернова насилия, похоти, порочности и человеческой жестокости, перебродившей на дрожжах вселенской подлости. И свободный мир Штатов предстает в картине Грэя — стилистически близкой к нуару, пронизанной флером поэтичности и почти что вычурного декаданса — отнюдь не свободным; во имя свободы — воли и не только — еще придется бороться, превозмогая себя и не отступая от заданной цели. Грэй не романтизирует ни Нью-Йорк 20-х годов, ни его разномастных, колоритных обитателей. Как таковой центростремительный конфликт здесь расплывчат; мелодрама присутствует в жанровой палитре фильма скорее для галочки, для приманки, а герои равны между собой, ибо внутри них, в их душах, идет невероятная внутренняя борьба — с соблазнами, с страстями, с собственной моральной неопределенностью. Город же остается безучастен и бесстрастен к их маленьким и большим американским трагедиям, ибо, по Грэю, человек и только человек есть вершителем своей судьбы, даже когда кажется, что им управляют силы высшие. И трагедия Эвы — это по сути трагедия всего послереволюционного славянского поколения, которое вынуждено было, под давлением внутриполитических сил, покинуть родные пенаты, сменить род деятельности и остаться в забытьи. Отголоски быта русской интеллигенции, убежавшей от нового быта, в «Иммигранте» не просто сильны и ощутимы; они громогласны, они звучат как инвектива и в сторону не только современной России, оказавшейся вновь на распутье, но и США, где свобода все больше кажется фикцией, наивной мечтой Иванушки-дурачка, который в один миг стал Иваном, не помнящем родства.