Отзывы на фильмы Харли Куинн Смит c положительными оценками

История о парочке продавщиц магазина, которые занимаются йогой, мечтают вечером пойти на вечеринку со старшеклассниками и оказываются втянутыми в историю с непонятными существами. Блин! Кевин Смит! Он же из этого сделает конфетку - мелькает в голове. Да блин, я лично читал все эти отвратительные отзывы об этом фильме, но такие отзывы явно писали те, кто не понимает автора. Вон подобные люди точно так же раскритиковали «Бивень». Они просто не поняли глубинный смысл. Возможно, именно они и «Йоганутых» не поняли. Ну, а я сейчас посмотрю и пойму. Ну, я посмотрел и понял. Понял, что просто так однозначно ответить на вопрос - нравится ли мне этот фильм - я просто не могу. Хотя бы из уважения к личности режиссера.

Для меня первый просмотр этого фильма стал чем-то странным. Какая-же это чушь, какая ерунда, как можно было снять такую бездарность. Неужели рецензии были правы? Но чем больше я думал, тем очевиднее становилось, что это очень хитрая провокация Кевина Смита, такой плевок в сторону неблагодарных зрителей. Ничем другим объяснить этот фильм нельзя. Он очень странный хотя бы потому, что он очень хорошо маскируется под поделки под треш-фильмы. То есть он, просто повторяет все идиотские вещи из треш-фильмов и по идее должен как то это осмысливать. Но в этом фильме осмысливания не происходит, просто набор идиотских вещей. И у Кевина Смита получается настолько хорошо его показать, что «Йоганутые» превращаются в этот самый идиотский треш-фильм. И как можно оценить этот фильм?

Вот, допустим, один исключительно талантливый художник хочет нарисовать картину, но таким образом, чтобы все окружающие прямо и громко сказали - боже, какая же ужасная картина, просто днище, как можно было такую нарисовать? И он рисует эту картину. И все смотрят на нее и говорят именно те слова, которые и хотел услышать автор. Стоит ли называть эту картину провальной? Или это гениальный перфоманс, достигший своей цели? Вот и по какой шкале оценивать этот фильм? По той шкале, в которой творил автор, или по шкале, для которой он творил.

Кевин Смит, которого достаточно сильно обидели отзывы зрителей о фильме «Бивень», похоже, решил снять просто ужасный фильм, чтобы гарантированно довести всех своих обидчиков до белого каления. Давайте еще больше ужасных отзывов, найдите больше недостатков в моей работе. Выпустите весь свой гнев. Здесь ужасный юмор, несмешные шутки, никакущие диалоги, ужасная завязка, страшные спецэффекты, идиотский сюжет, нет никакой связи между сценами. Да блин, тут главный злодей в течение пятнадцати минут рассказывает свою историю. И это в фильме, который идет всего восемьдесят минут (из которых еще минут десять – это песни). Но с другой стороны - провести параллели между самим Кевином Смитом и героями фильма слишком уж просто. А еще есть сравнение «йоги», которую пропагандируют героини и привычной всем «йоги». Назовем «йогу» «кинематографом» и многое станет на свои места.

Зато плюсы чисто технические, например игра актеров, стилизация и соблюдение выбранной атмосферы до самого конца фильма. Да, если уж делать откровенное убожество, то уж держать марку до самого конца. А главный плюс фильма в том, что в этом фильме никогда не знаешь, что произойдет дальше. Ну, понятно, что этот плюс возник опять же из того, что автор не слишком старался делать его связным. Но дорога от жизни двух продавцов в магазине до угрозы миру, через школьные проблемы, обсуждение месячных и оживших немецких сосисок - извилиста и полна неожиданными поворотами.

В общем - советовать этот фильм всем совершенно невозможно. Это высказывание автора обо всех критиках и зрителях подойдет не каждому. Плевок в сторону всех тех, кто не понимает гениальность автора. «Вы считаете мой фильм плохим? Вот вам по-настоящему плохой фильм, что скажете?». Но вот всем, кто знает Кевина Смита и любит искать глубокий смысл даже там где этого нет - ну, почему бы и не посмотреть?

P.S. В качестве еще одного объяснения - а вдруг Кевин Смит хотел снять ужасный фильм и посмотреть – а спасет ли его армия фанатов? Увидят ли они в нем то, чего нет и поставят ли высокие оценки? Кто знает.

Фриковатый гик желтопрессной наружности Уолтер Брайтон в вящих поисках очередной сенсации в большой возбужденной спешке уехал в глушь, почти в Саратов(точнее в прерии родной звезднополосатой Манитобы), чтобы взять у некоего таинственного незнакомца интервью, и исчез без следа и без совести. На поиски нашего любителя острых ощущений и нетривиальных приключений отправляется его любимая девушка Эллисон, блондинистый цвет волос которой обманчив до безобразия, переживший все эксплицитные ужасы пубертатного развития лучший друг Тедди и присоединившийся к ним нечаянно бывший коп с массой параноидальных странностей. Естественно, ничего хорошего из этого расследования не выйдет у нашей святой троицы.

Один из главных enfent terrible всего современного американского независимого кино Кевин Смит всегда был не против устроить побоище с последующим пожарищем из различных кинематографических стилей, жанров и форм, перекраивая их по своему образу и подобию, и в этом своем изощренном, а моментами и извращенном творческом запале напоминая никого иного, как Квентина Тарантино. Его «джерсийская трилогия» вывернула наизнанку без всякого стеснения представления как о героях нашего времени, так и о героях вообще, будучи ярким воплощением чистой синематической кустарщины, но при этом дико талантливой и бунтарско-провокационной. Контуры классических религиозных мистерий Смит в приснопамятной «Догме» искусно вписал в постмодернистские реалии современности, а в относительно недавнем «Красном штате» вступил на тропу нетипичного для себя нарочито грайндхаусного порнопыточного кино, успешно освоенного Тарантино, Родригесом и Ко. Последний же по счету крупномасштабный фильм Кевина Смита, фильм «Бивень» 2014 года, впервые широко представленный на международном кинофестивале в Торонто, Fantastic Fest и Сандэнсе, уже в открытую пытается играть на поле шоковых и гипернатуралистичных фильмов ужасов, являясь, впрочем, таковым лишь поверхностно, и демонстрируя на выходе очередное желание джерсийского постмодерниста установить в жанре свои порядки и свои правила существования, деконструировав и деклассифицировав его до основания. С последним, однако, вышло довольно спорно при том, что Кевин Смит не пошел по тривиальному пути избыточной претенциозности, по горячим следам погони за «шоком ради шока», «формой ради формы», создав довольно цельное, странное и насквозь не стремящееся быть чем-то в каноне кино, вполне соответствующее же тарантиновской формуле «муви-муви». Формуле чистого кино, в котором искать дополнительные смыслы не стоит в принципе, хотя пространство для трезвых морально-этических оценок как героев, так и происходящего Кевин Смит оставляет. Безумство в картине не кажется иррациональным проявлением, оно вполне укладывается в шпалы железобетонного восприятия мира самим режиссером, который предстает все более зловещим, кошмарным и диким с каждой новой работой Кевина Смита. Гегелевский принцип распределения в «Бивне» обрастает чертами абсурда, антигерой и герой меняются ролями собственноручно, а не волей Бога из машины(вопрос свободы воли у Смита в «Бивне» остается разрешенным окончательно), а истинная суть драматического конфликта картина находится во фрейдистском пространстве и пространстве религиозной семантики. Впрочем, всю идеологическую тяжеловесность «Бивня» Кевин Смит стремительно девальвирует, подменяя и отменяя любую реалистичность тотальным театром абсурда, доводя ужас до состояния фарса и гротеска.

Перманентно мимикрирующийся под хоррор с телесными мутациями в духе Дэвида Кроненберга, Хисаясу Сато, Фрэнка Хененлоттера и большого любителя копропорнографии Тома Сикса и прошитый насквозь синтетическими красными нитями семантики возмутительно-макабрической куоттермассовости, «Бивень» лишь притворяется шоковым хоррором, болевой порог в котором для зрителей на поверку оказывается более чем в пределах разумного, доброго и вечного, хотя и не без моментов выразительной омерзительности и брутальной экстравазатности. Собственно, часто кажется, что Кевина Смита в «Бивне» интересует не столько нехитрая возможность эпатировать, сколь стремление весь этот подспудный эпатаж и фол как можно более изощренно скрыть, своим специфическим и грустно-абсурдным юмором анаболически и асхематически накачав до основания сюжетный фундамент картины, в котором вся интрига заключается лишь в финальном твисте, а во все остальное время лента движется умеренно-прямолинейно, разлетаясь на стильные монтажные фразы и неумеренно веселые гэги с целой вереницей фетишизированных архетипов жанра.

По сути этот выросший из далекого от хоррор-диалектики юмористического скетча фильм пытается вписать в своеобразную смитовскую надреальность хирургические па «Острова доктора Моро» Герберта Уэллса и «Франкенштейна, или нового Прометея» Мэри Шелли, не будучи при этом ни пастишем как таковым, но и к трэшу принадлежа лишь по касательной. История об окончательно свихнувшемся ученом-медике едва ли обладает новизной изначально, и важно становится не то, что Кевин Смит в «Бивне» рассказывает, а то, как он это рассказывает. В этой до боли тривиальной фабуле Смит выводит собственные формулы и закономерности, предлагая свой, незамутненный ничем лишним или излишним, взгляд на жанр ужасов. Режиссер в своей привычной манере смеется зловещим утробным смехом над всеми; и журналистами, и учеными, и священниками, и политиками, но в особенности над зрителями, предлагая концентрированный, но при этом крайне логичный, абсурдистский до невозможности, но при этом и сверхреалистичный фильм, в котором яркая повествовательная форма плавно перетекает в острокритическое содержание. Бравируя мерзостью, Кевин Смит, в отличие от того же Тома Сикса, возводит ее в степень абсолютного, хотя и специфического искусства, не ставя не то что жирной точки, а даже многоточий.