Maharaj, Kenneth. Отзывы на фильмы

Прекрасный фильм.
Мойра Уолли-Бекетт, являющаяся прародитетелем сериала «Во все тяжкие», собрала сильнейшую команду режиссеров, сценаристов и актеров, чтобы сделать из пригламуренного «Черного лебедя» Аронофски трагедию шекспировского масштаба.

Фактически, все восемь серий нам объясняют, что же на самом деле произошло в двух начальных эпизодах фильма. В первом – сидящая в своей комнате девушка с ужасом смотрит на щеколду, запирающую дверь, которая вот-вот сорвется под мощными ударами с другой стороны. Затем она хватает уже собранные чемодан и сумку и бежит через ночной Питтсбург на автовокзал. Во втором – она проходит кастинг в «Балетную труппу Нью-Йорка», опередив доброю сотню претенденток.

Именно второй эпизод вызывает вначале отторжение. Как-то не вписывается сказка о Золушке в это реалистическое повествование. Но через намеки, разбросанные по всем сериям, постепенно начинаешь понимать, что эта победа была отнюдь не случайной.
Сразу же вспоминается история одного советского актера. В голодные перестроечные годы он решил уехать в Америку, и со своим ужасным английским оказался никому не нужным. Он упорно ходил на просмотры, тем временем, все ниже и ниже опускаясь по социальной лестнице. Пока не попал на кастинг, где надо было сыграть небольшую сцену – герой открывает ящик стола и не находит деньги, которые там должны были лежать. Он не сыграл, а прожил этот эпизод. И после, получив чек на $ 6 тыс. за первую неделю съемок, долго не мог его обналичить, все еще не веря, что это реальность.
Так что, неверие Клэр, что ее не просто взяли, а еще и поставили под нее спектакль, даже в день премьеры - вполне объяснимо. Подобно герою «Миллионера из трущоб», она не играет, а через это восхождение просто рассказывает свою жизнь.
***
Уникальность «Плоти» еще и в том, что долго не можешь понять, как вообще возможно происходящее на экране. С одной стороны, перед нами прекрасно играющие драматические актеры, а, с другой, профессиональная балетная труппа.
Сара Хэй, играющая Клэр, это не драматическая актриса, а солистка балета театра «Земпера» в Дрездене.
И это сочетание несочетаемого позволяет не только заглянуть за кулисы, где царит, буквально, первобытный отбор в борьбе за ведущие партии, но и увидеть всю силу искусства.
Нам показывают безукоризненный с технической точки зрения, но «мертвый» танец пресыщенной жизнью примы, и тут же, бьющую через край энергию в этой же партии у Клэр. И это пятиминутное сравнение говорит об искусстве балета гораздо больше, чем целая книга восторженных слов.
И есть еще одна мысль, ненавязчиво проходящая через весь сериал. Балет находится где-то за гранью рационального. Люди с пяти лет добровольно помещают себя в тюрьму из ограничений, чтобы к двадцати только получить шанс (в лучшем случае 1:100) на 5-10 лет славы, закончив раздробленными костями и порванными сухожилиями.
***
Мне кажется, что сериал производит такое сильное впечатление еще из-за «архетипичности» сюжета. Нам не просто показывают какую-то историю. Нам рассказывают «вечную» историю о плюшевом кролике. Кролике, которого так любили, что тот ожил, даже не заметив, что от постоянного обнимания уже потерял усы и большую часть своей шерстки. Историю, постепенно перетекающую в повествование о храбром рыцаре-мышонке, спасающем Принцессу от злого Дракона. Но сказки, в своем первоначальном виде, очень жестоки. И когда в реальности сталкиваются мышь (бомж Ромео, сотворивший на крыше дома балерин целое убежище) и дракон – брат Клэр, живым из этого поединка выйдет только один.
***
Вердикт. Прекрасный образец «авторского» кино, когда режиссеры и сценаристы снимают то, что им хочется, послав вдаль продюсеров, да и зрителя тоже. По крайней мере, зрителя, ожидающего, что его в очередной раз будут развлекать.
Настоятельно рекомендуется к просмотру.
Рецензия написана в рамках флэшмоба «Спаси фильм - напиши рецензию!». Тур 23.

Быть первой — идеально. Быть второй — сомнительно. Быть третьей, четвертой etc — позорно. Однако даже у всех этих многочисленных «быть»(и сакраментальный шекспировский риторический вопрос тут, увы, ни к чему) есть немало важных уточнений, кардинально меняющих контекст, если все банально сводится к страстям-мордастям альковным, поскольку лучше быть первой, но постоянно; быть второй, но лучшей и быть третьей, четвертой etc, но стервозной и безжалостной, отвоевывая свое место под солнцем и в уютном будуаре. Карли, впрочем, ни одна из этих ролей не устраивает, и сейчас в компании таких же, как она, сестер по несчастью, виной которого стал сволочной ловелас-яппи, Карли намерена мстить, а уж женская месть это всегда праздник. Не для будущей жертвы, естественно.

Фабула фильма «Другая женщина» 2014 года, увы, не нова, хотя и небезыинтересна. Практически то же самое зрители могли лицезреть и в гораздо более легковесном, но при этом драматургически насыщенном «Клубе первых жен» 1996 года режиссера Хью Уилсона с голливудской старой гвардией на первых ролях; ту же идею, только в варианте молодежной комедии с кисло-сладким привкусом американского пирога, обыграла и Бетти Томас в «Сдохни, Джон Такер!». История мести жен/любовниц(нужное подчеркнуть) мужчине, который их вовсю попользовал в свое личное удовольствие, а потом предсказуемо выбросил на борт, сама по себе дает немало пространств для сюжетных маневров разной степени комичности, извращенности и разнузданности, но, к сожалению, «Другая женщина» является не самобытным творением, а скорее донельзя выхолощенным, гламурно стерилизованным не только на уровне визуальной составляющей суррогатом, которая не производит должного адекватного впечатления ни как полноценная мелодрама(все по шаблону, хотя местами и с искоркой), ни как нормальная, долженствующая вызывать смех комедия, ибо с шутками и гэгами в картине достаточно туговато. Фильм по сути упрямо застрял в межжанровом пространстве, которое при приближении очень очевидной кульминации все больше стремится к нулю, к трясине, в которой «Другая женщина» вязнет неумолимо и постепенно, скатываясь в банальности и полное отсутствие новизны. Уж слишком много в картине знакомых опознавательных знаков в виде кинематографических аллюзий на гораздо более ценные с точки зрения жанровой принадлежности и всеобщей художественности ленты, начиная от «Деловой женщины» Николса и завершая, собственно, «Клубом первых жен», только без мюзикхолловости последнего, что вычленить из «Другой женщины» что-то по-настоящему самобытное едва ли возможно даже при условии молекулярной детализации.

И тем удивительно, что эту нарочито развлекательную и по сути своей пустопорожнюю ленту снял Ник Кассаветис — сын великого Джона Кассаветиса и не менее знаменитой Джины Роулендс. Актер и режиссер, начавший свою карьеру в кино с независимых и успевших стать культовыми лент, снятых им в качестве режиссера, как-от «Отцепись от звезд» и «Она прекрасна», в которых чувствовался еще неотшлифованный большой стиль, старая школа кинодраматургии и привычный кассаветисовский нонконформизм, Ник Кассаветис, продавшись за 30 сребреников откровенно спекулятивно-манипулятивного «Дневника памяти», в «Другой женщине» уже начисто поддался буффонадной безвкусице, выдав кино, не отличимое ни режиссурой, ни прочим синематическим наполнением от великого множества столь же однообразных фильмов, хотя структурно «Другая женщина» является картиной однородной, выдержанной в едином глянцевом стиле. И главной проблемой «Другой женщины» становится, пожалуй, то, что как комедия, даже унавоженная романтикой самого благопристойного вида, фильм Кассаветиса откровенно не удался. Весь юмор в картине довольно плоск, лишен выпусклости, многозначительности. В картине нет ни намека на эффектный гротеск, ни на однозначную сатиру, ибо лента движется по рельсам однообразия, предпочитая эксплуатировать вовсю темы блондинистой недалекости и эротической скабрезности фекального колера. Это было бы смешно, если б не было так грустно, ибо весь возможный комедийный и мелодраматический потенциал в картине попросту убивается и кажется, что с особым садистическим удовольствием. Картина бесспорно легка, но при этом излишне легковесна и слишком дурновкусна моментами.

Форма, как всегда, довлеет и диктаторски подавляет и без того скромное содержание, и как итог только ей родимой, формой во всех красочных ракурсах женских журналов, и приходится любоваться, пока фильм доползает до финала, выдавая одну очевидную истину за другой, главной из которых становится то, что если все мужики- сволочи, то и все женщины, особенно в гневе, те еще стервы и не дай Бог попасть под их заостренные ноготки.