Richter, Simone. Отзывы на фильмы

Когда я впервые услышал об этом фильме, я еще не знал Сюзанну Бир, не слышал ничего толком о Догме 95 и не интересовался Мадсом Миккельсеном. Раньше мне это ни о чем не говорило. Зато сейчас все эти пункты уже заинтересовали меня, поскольку Мадс стал любимчиком, а Сюзанна оставила очень приятное впечатление от своей оскароносной «Мести». Вот только с проектом Догма 95 у меня никак не складывается симпатия. Хотя эта мелодрама пока что лучшая из всех фильмов Догмы, которые я смотрел.

Натуральность съемки очень хорошо гармонировала с простым сюжетом. Тут нет никаких ухищрений. Все именно так, как написано в синопсисе. Мари сбивает Иоакима, которого в результате аварии парализовало. Его невеста Сесиль не менее подавлена, чем он сам. Муж Мари, Нильс, начинает утешать и подбадривать Сесиль, пока сам не влюбляется в эту молоденькую девушку. В общем, не было бы счастья, да несчастье помогло. Как видите, ничего особенного в сюжете нет. Но в этой простоте есть своя изюминка. История кажется вполне реальной. Поэтому мне было интересно смотреть, кого выберет Сесиль, что будет делать Мари, если узнает об измене мужа и т. д.

В сложившейся ситуации я не стал бы никого обвинять. Сесиль можно понять. Тем более она не отказалась от Иоакима. Нильс тоже не просто так закрутил интрижку на стороне. У него с женой свои заморочки были. В интересную ситуацию попала Мари. Вроде имеет полное право обижаться на Сесиль, а вроде как сама дала толчок. Концовка мне понравилась. Это наиболее логичный и правдоподобный вариант. Про Мадса Миккельсена не стану говорить. Он хорош, как всегда. Его супругу сыграла Паприка Стеэн, которая уже не раз снималась в фильмах Догмы 95. Там же я видел Соню Рихтер («В твоих руках»). А Николай Ли Каас запомнился мне по фильму «История чужой любви». Еще в «Реконструкции» его видел.

В общем, всю четверку уже знаю, поэтому смотреть было еще интереснее. Вполне нормальное кино, хоть и не открывает ничего нового. Просто фильм о том, что такое может случиться в жизни с самыми обычными людьми. Так что, не стоит никого осуждать. Чувства каждого из этой четверки мне были понятны.

1855 год. Многотрудные времена освоения Дикого Запада, который бывает жесток и неприветлив со всеми, кто впервые оказался тут — среди безбрежной, уходящей куда-то в зыбкую даль пустыни тошнотворно-желтых песков и удушающих в своем зное прерий. Чужеродные, опасные земли, куда пришлым вход заказан, а если и выйдет — то лишь вперед ногами, а свои… Их, пожалуй, не так много, и большей частью это ковбои, охотники за индейскими головами, сами индейцы, рьяно защищающие свои территориальные пределы, и просто изгои, ищущие свое место под солнцем.

Мэри Би — одна из той редкой на Диком Западе породы женщин, которая и в горящую хижину дяди Тома войдет, и коня на скаку остановит, и еще чего-то сготовит. Ее жизнь столь же рыхла и груба, как и земля, которая ей принадлежит и которую она вынужденна в муках возделывать. Став спасительницей и просто другом для не менее потасканного жизнью ковбоя, нежели она сама, по имени Джордж Бриггс, Мэри Би соглашается на его просьбу помочь ей перевести из Небраски в Айову трех психически нездоровых женщин за вполне удобоваримую награду. Однако с самого начала путешествие не обещает быть безоблачным…

Фильм-участник конкурсной программы прошлогоднего Каннского кинофестиваля, «Местный» 2014 года стал четвертой по счету полнометражной режиссерской работой знаменитого американского актера Томми Ли Джонса и третьим по счету же его обращением к такому исконно американскому жанру кинематографа, как вестерн после дебютной телевизионной картины «Старые, добрые парни» 1995 года и культовых «Трех могил Мелькиадеса Эстрады», ставших в 2005 году одним из главных каннских триумфаторов. Кажется, что Томми Ли Джонс своей новой картиной, на выходе получившей достаточно разноречивую реакцию как публики, так и критиков и уехавшей с Канн несолоно хлебавши, без наград и пиетета, попытался войти в одну и ту же реку дважды, не сумев при этом продемонстрировать нечто по-настоящему свежее и нетривиальное, ибо в своем окончательном варианте «Местный», обращенный в своей кинематографической перспективе, в отличии от приснопамятных «Трех могил…», не к актуальному настоящему, не к злободневной современности, хотя и завуалированно ее подразумевая, а скорее к ностальгическому эскапистскому и синефильскому прошлому, являет собой пример добротного, самобытно вылепленного и преисполненного олдскульной эстетики и стилистической аутентичности произведения, которое по духу своему совпадает в первую очередь не с умозрительным авторским кино, а с мейнстримом — сбалансированным и интересным, продолжающем, как и «Поезд на Юму» Мэнголда и «Железная хватка» Коэнов все постмодернистские традиции переосмысления и некоей деконструкции жанровых парадигм классического вестерна, ибо таковым «Местный» является лишь по визуальной форме, но не по содержанию. Впрочем, «Местный» — это фильм, далекий от идеалов и моментами обманывающий ожидания столь сильно, что впору говорить о режиссерской несостоятельности и неумения его совладать с действительно сложным и неоднозначным кинематографическим материалом, букве литературного первоисточника соответствующему вполне по голливудским стандартам прочтения.

Основанный на одноименном романе двукратного обладателя Пулитцеровской премии Глендона Свортаута, перенесенного на экран, впрочем, не без вынужденных трансформаций и смены морально-этических установок, «Местный» Томми Ли Джонса в своих идеологических и сюжетообразующих конструкциях искусно взрыхлен на плодородной почве феминизма, представляя из себя вестерн, в которым мужчинам, и в первую очередь центральному протагонисту Бриггсу в исполнении самого режиссера, в котором проступают явственные черты героев-одиночек Клинта Иствуда из спагетти-лент, Джона Уэйна, Гэри Купера и Джеймса Стюарта из классики, отведена роль сугубо второстепенная, периферийная, роль этакого пассива при сильных, жестких, решительных женщинах — социальный тип архетипических героинь, которыми вовсю эксплуатирует один из главных продюсеров фильма — досточтимый Люк Бессон, ныне переживающий кризис идей. Пассива, однако, до поры до времени, ибо и жанровые шаблоны постепенно всплывают на фильмическую поверхность в своей прозрачной очевидности. Режиссер умело расставляет акценты в картине так, что «Местный» превращается в гимн женской власти над мужчинами, их силе и воле, противопоставленным мужскому коварству, порочности и недалекости. Однако путь для главных героев изначально кажется обреченным; получив выстраданное право на бунт против бытующих правил и первооснов существования на Диком Западе, где женщинам едва ли была уготована важнейшая роль в пищевой цепи, героиня Хилари Суонк Мэри Би в полной мере не сумела его, бунт, реализовать, хотя даже такая, ирреальная в своей надисторичности, попытка заслуживает внимания и соучастия. В сугубо мужском мире она так и останется чужой, пришлой из другого временного отрезка, которую что режиссер, что продюсер впечатали в художественную структуру ленты слишком резко, нарочито, дабы оттенить традиционность сопровождающего Бриггса, в уста которого преимущественно и вкладывается вся нехитрая моральная начинка картины, заключающаяся в том, что нет места опасней, чем Дикий Запад, что место женщины не с ружьем, а у плиты и что любой путь так или иначе завершается внутренними переменами и экзистенциальными выводами, не приводящими к ступору и тупику.

Определенно главным ориентиром для Томми Ли Джонса при создании «Местного» был как «Непрощенный» Иствуда, деконструировавший жанр вестерна до уровня обличительного социального высказывания в сторону мужской жестокости и женской долготерпеливости, так и ленты спагетти-плана, украшенные иронией и разгульной эффектной кровопускательностью, но на поверку фильм ни одному из вышеназванных определений не соответствует, не имея в себе, пожалуй, лишь практически всех черт классик-вестерна, кроме лихого ковбоя с задатками «охотника за головами», искренней и полной внутренней чистоты главной героини да парада-алле разномастных антагонистов, которые истребляются ради выживания. Ровный и сдержанный по режиссуре, академичной и местами суховатой, «Местный» не всегда впечатляет психологизмом и убедительностью, так и не достигнув в лишенном явного катарсиса и серьезного драматизма финале уровня философской дорожной притчи о непрощении и искуплении.

Начну сразу с недостатков в сюжете. Уж очень это напоминает мистический роман Стивена Кинга «Зеленая миля». Только в той душещипательной истории было больше сентиментализма, а здесь все с претензией на реальность. Но судите сами. Тут заключенная главная героиня тоже обладает сверхъестественными способностями. Она ставит диагнозы, помогает излечиться от наркозависимости и прочего. Ну, прям образ великомученицы, если не знать, за что именно ее посадили. Возможно, Аннетт К. Олесен вовсе не рассчитывала на такие сравнения. Но из песни слов не выкинешь. Думаю, что не только я вспомнил о Кинге.

Не понравился образ Анны, потому что я ей не поверил. Неужели выпускник богословского факультета будет раздумывать об аборте?! Что это за проповедник такой, который сам не верит в то, что говорит другим. Я понимаю, что идея фильма как раз в противопоставлении двух центральных героинь. Режиссер предлагает нам посмотреть, в ком больше духовности. Но я не поверил Анне. А вот Трине Дюрхольм сыграла великолепно. Опять она на себе вытянула довольно скучный фильм.

О концепции манифеста Догмы 95 я уже упоминал в отзыве на первый фильм этого движения ("Торжество" Томаса Винтерберга), поэтому не буду повторяться. Под этим движением снято более 250 фильмов из разных стран. Здесь мы снова видим характерные особенности этого направления, которые создают эффект реального наблюдения, благодаря съемке на ручную камеру и отсутствию различных спецэффектов и фильтров. Все же я люблю золотую середину между фильмами, нашпигованными эффектами, и так называемой «любительской» съемкой. Не понравился фильм. Задумка неплохая, но реализация не удалась, на мой взгляд.