Ариэль Зейтун. Отзывы на фильмы

Судя по всему, фильм получил прокатное удостоверение в нашей стране, ибо премьера его запланирована уже на 27 июня. Это говорит о многом, прежде всего о том, что фильм безобиден или, напротив, его создатели накосячили так, что это только на руку нашему нынешнему пропагандистскому кино.

Действительно, сюжет не несет ничего нового, что неизвестно рядовому обывателю. Более того, режиссер не только списывает все на стандартный бюрократизм, но и ставит в вину бедственное положение армии в 90-х годах. Акценты расставлены сугубо по-европейски, где каждое ведомство имеет вес и самостоятельность. Имя Сами-Знаете-Кого вообще не упоминается. Действительно, он-то здесь при чем. Невиноватая я.

На фоне всего этого абсолютно неважно - как снят этот фильм. Если его смотрит какой-нибудь заскорузлый французский фермер, то все эти "сюжет", "игра актеров", "зрелищность" только для него и имеют значение. Фильм заслуживает дополнительной звезды за то, что он только существует, все остальное же оставляет желать лучшего. Вернее, даже не лучшего, а его ничто уже не спасет.

После фильма остается впечатление чего-то искусственного и вычурного. Наверное, примерно так ветеран войны смотрит фильмы о войне. Можно вновь порадоваться за оптимистичных европеоидов, но в свете наших реалий такое видение истории "Курска" может только раздражать.

Что касается последнего кадра о 71 ребенке, оставшемся без отцов, то первое, что приходит на ум - в 90-е годы дети в нашей стране практически и не рождались.

Строптивую юную Анжелику, принадлежащую в знатному роду, выдают насильно замуж за графа де Пейрака, который, по слухам, страшен аки сам черт и ненасытен аки Огр, только с пунктиком на аппетит эротического свойства. Однако на деле Анжелике предстоит немало увлекательных испытаний, к которым она не всегда будет в должной степени готова.

Анжелика, маркиза ангелов, графиня де Пейрак, главная героиня многочисленных альковно-приключенческих романов a la Дюма-отец и Дюма-сын, принадлежащих перу французской беллетристки Анн Голон(ее достопочтенный муж Серж был скорее не соавтором, а просто историческим консультантом), была не столько воплощением классических романтических образов веков XVII-XVIII, сколь явственным олицетворением века XX, став на выходе по-настоящему культовой и знаковой персоной, эдаким привлекательным как с точки зрения внешней сексуальности, так и внутренней противоречивости литературным мифом и архетипом, пришедшимся к месту и ко времени, на исходе бурных дней сексуальной и политической революций. По сути вымышленная Анжелика из произведений Анн Голон, которые умело балансировали на грани высокой и высокопарной литературы и легковесного развлекательного чтива, завершила своим появлением процесс эмансипации и феминизации, мастерски продемонстрировав, что место женщины что при дворе Людовика, что в условиях офисных сражений не на жизнь, а на смерть не должно быть декоративным и зависеть от мужчины. Еще более успех литературной Анжелики, издававшейся большими тиражами и в СССР ввиду явного потакания антибуржуазной тональности, закрепился с выходом целой плеяды экранизаций от известного французского мастера эффектных мелодрам Бернара Бордери, и эти фильмы, появившиеся в период с 64 по 68 годы, вообще для мировой истории отметившиеся рядом значительных событий, принесли славу и исполнительнице главной роли Мишель Мерсье, которая в памяти народной, а не киноведческой, свеобычно страдающей от амнезий, так и осталась той самой, лучшей и яркой Анжеликой, маркизой ангелов.

Впрочем, и в веке XXI для Анжелики, уже ставшей классической героиней популярной литературы прошлого века, внезапно нашлось место, ибо постмодернизм рьяно диктует свои условия получения фактического колосящегося кэша. Однако римейку «Анжелики, маркизы ангелов», снятому в 2013 году под руководством известного французского режиссера и продюсера Ариэля Зейтуна, более всего запомнившегося своей паркур-драмой «Ямакаси» 2001 года, было априори уготовано попасть под прицельный огонь на поражение как со стороны кинокритиков, которым токмо дай волю поплясать на могилке очередного «шедевра»(Зейтун сию вольницу им дал), так и обычных зрителей, для которых дотоле великолепная секс-бомба Анжелика была одна, имевшая инициалы ММ.

Режиссер Ариэль Зейтун не сумел должным образом и с должным же талантом и мастерством в своей «Анжелике» вписаться в созданный Анн и Сержом Голон исторический и литературный контекст, и на выходе фильм, и без того совсем не претендующий на звание кинематографического события, выглядит просто пресно, удивительно (мало)бюджетно, художественно невыразительно и блекло в пику былой роскоши и даже китчу первых экранизаций, да и сюжет литературного оригинала оказался дико искаженным и безбожно перевранным, переиначенным. По сути Зейтун попытался, явно без опасливой оглядки на сочные картины Бордери, наваять собственное прочтение книги, вооружившись всеми чертами взрослого возрастного рейтинга(фильмы Бордери, несмотря на часто мелькающую Мерсье ню, смотреть детям и особам предпубертатным не возбранялось) и специфическим языком реализма(слава Богу, хоть не грязного). Однако в таких рамках романтичная сказочность и псевдоисторизм на зрителя не срабатывают; классическая мелодрама тонет в немногочисленных, но сильно проступающих речушках из крови, сисек и спермы, и фильм из банальной истории прекрасной-несчастной любви-ненависти на фоне дворцовых интриг и прочей шелухи не превращается ни в историческую инвективу, обращенную к обществу нынешнему, ни в, собственно, сказочно-романтичную мелодраму, ибо самой сказки и то и нет, а созданная Зейтуном условная реальность не вызывает совершенно никакого соучастия.

Но не меньшей, а, пожалуй, даже большей проблемой ленты стал неудачный подбор исполнителей главных ролей. Нора Арнезедер при всей своей внешней симпатичности и наличию кой-какого актерского таланта все-таки далека от канонов, заданных Мерсье, и однозначно возникающие сравнения явно не в пользу Норы, чья Анжелика выглядит чересчур современно, независимо и свободно. Ее строптивость подчас граничит с истеричностью, а сексуальность превращается в уцененную вульгарность. Красавица, оказавшаяся в руках Чудовища и Дьявола, которая потом его нежно возлюбила — но в рамках картины Ариэля Зейтуна этот нехитрый сюжет выглядит издевательски на фоне брутального старика Жоффрея в исполнении Жерара Ланвена. Разница в возрасте между персонажами бросается слишком броско, а сам же Де Пейрак местами выглядит лишь карикатурным подобием героя Робера Оссейна.

Новая «Анжелика», увы, проект слабый и вторичный, которому не хватает очень многого, но в первую очередь сюжетной внятности, актерской экспрессии, мелодраматической легкости повествования, роскоши антуражей и режиссерской глубины. Анжелика в фильме 2013 года не сумела стать маркизой ангелов, не сумела воскреснуть и обрести новую плоть для зрителей современных, и для нее отныне не все хорошо. Все очень плохо, прекрасная маркиза, все очень плохо, плохо, плохо…

Любопытный документ, но я ожидала бОльшей информативности.

В начале фильма показали подготовку к шаманскому обряду, но толком ничего не объяснили. Зачем волосы обрезали, зачем наряжали, почему свинью так странно забивали, а женская борьба к чему??! Первые пятнадцать минут как-то вообще оторванными от фильма оказались. Там шаманка, которая поет, была, к чему-то готовила девицу (на постере). То ли это обучение нового кама, то ли лечение обывателя. Не поняла.

А потом шаманку сменил шаман и уже без всяких переодеваний и свиней поил клиентов отваром ахуаски (стыдливо называемой переводчицей "айвазкой"))) и вел куда-то внутрь, к молекулярному строению бытия.

Три четверти фильма - чужие приходы. Под общие комментарии специалистов с широкими взглядами на психотропные вещества. Заинтересовал только молодой человек, который провел аналогии между видениями под ахуаской и строением ДНК. И рассказы бывшего шамана о своем восприятии обряда. Остальные ничего нового не поведали. Особенно умилил нобелевский лауреат, которого штырило по-страшному. Причем и на вручении премии тоже. Он и открытие свое (что-то про ДНК опять же) сделал под действием наркоты.

Когда так компактно твердят о полезности расширяющих сознание растений, человек начинает сдаваться. Собственно, я после Грофа (а он, конечно, тоже был в фильме) два года воображала, что мечтаю заниматься наркологией. Прошло после двух нормальных учебников по нормальной наркологии. С тех пор в произведениях про шаманов хочу видеть исключительно этиологию, мифологию, архетипы, описание процесса и результат обряда. А воду про личных крокодилов желательно оставить личному наркологу.

В целом это фильм об отваре ахуаски и приходах. А хотелось про индейцев и шаманские практики.