Отзывы на фильмы Эрве де Люса

— Хочу предложить вам,— тут женщина из-за пазухи вытащила несколько ярких и мокрых от снега журналов,— взять несколько журналов в пользу детей Германии. По полтиннику штука.
— Нет, не возьму,— кратко ответил Филипп Филиппович, покосившись на журналы.
Совершенное изумление выразилось на лицах, а женщина покрылась клюквенным налетом.
— Почему же вы отказываетесь?
— Не хочу.
— Вы не сочувствуете детям Германии?
— Сочувствую.
— Жалеете по полтиннику?
— Нет.
— Так почему же?
— Не хочу.
(М. А. Булгаков. Собачье сердце)

— Понравился фильм?
— Нет.
— Как?! Вы не сочувствуете евреям?
— Сочувствую.
— Тогда почему не понравился?

Наверное, такие фильмы должны быть. Просто чтобы люди не забывали. И смотреть их можно – как учебные. И это хорошо, что фильм не похож на самопальные черно-белые поделки, которые нам показывали в школе на уроках ОБЖ. Операторская работа, декорации – все это на высоте.
Наверное, книга воспоминаний, по которой поставлен этот фильм, хороша в своем жанре: очевидец, переживший страшное время, выживший в страшных условиях, рассказывает, каково это. Чтобы люди не забывали.
Но… Перед нами художественный фильм! В котором нет ни одного персонажа, хоть сколько-нибудь достоверного и живого! Да простится мне такое сравнение, фильм больше всего напоминает квест: герой передвигается из точки А в точку Б (в данном случае, из 1939 года в 1945), ему на пути встречаются всякие штуковины – одни помогают, другие мешают. И вроде простор для раскрытия характеров присутствует. Навскидку: женщина, в которую главный герой был влюблен, и ее муж – единственный человек, на помощь которого тот может рассчитывать; еврей ставший полицейским (предатель) и (благодаря этому) спасший Владеку жизнь; фашист, помогавший главному герою, уже зная, что их дело проиграно; трагедия человека, не сумевшего в ответ спасти того, кто когда-то спас его (а была ли она – трагедия-то?); наличие/отсутствие гордости, которая помогает совершать великие дела, но становится лишней, когда речь идет о выживании; да, в конце концов, пианист и его музыка!
Все – мимо. Главное – передвижение героя через эти шесть лет. «Они вешают тех, кто помогает евреям», - даже этого конфликта мы не видим. Те, кто помогает, появляются – и исчезают бесследно. Не все ли равно, что с ними стало. Главное – главный герой выжил. Вон он, сидит в студии, играет Шопена и безмятежно улыбается…

Очень интересный фильм.
Необычный шпионский роман, как оказалось, основан на реальных событиях. Виден фирменный почерк режиссера Романа Полански. Неспешность происходящего оттеняется внутренним накалом , динамикой, откровенностью и драматизмом.
События развиваются в исторических декорациях Франции на рубеже 19-20 веков. Мне было очень любопытно посмотреть на работу французской военной разведки в эпоху, когда еще не было отпечатков пальцев, компьютерной базы данных и прочей техники. Графологическая экспертиза, которая сыграла такую роковую роль в судьбе Альфреда Дрейфуса, на фоне современной техники выглядит до ужаса смешной и примитивной. Но в таких условиях работали все детективы прошлых веков. Как говаривал Эркюль Пуаро: " Надо было использовать серые клеточки".
История Романа Полански, конечно, в первую очередь, драма о людях, о долге и морали, об антисемитизме и инертности судебной системы... Но всегда и везде находятся люди чести, типа полковника Пикара, писателя Эмиля Золя, которые просто выполняют свой долг так , как считают правильным. А у других ( майоры, эксперты, многочисленные генералы армии..) понятие чести подменяется и преобразуется в корпоративную этику, отстаивание чести мундира любыми средствами. Так и хотелось сказать во время просмотра. "Времена прошли, а нравы не изменились!"
Фильм заслуженно получил несколько фестивальных премий. Рекомендую к просмотру думающим, серьезным людям.

Весьма интересное, тонкое кино. Всего два актера, скудненький интерьер, но сколько напряжения, электричества и - сколько глубинных смыслов. Сухой пересказ сюжета: Тома Новачек ставит пьесу собственного авторства по роману "Венера в мехах" и никак не может найти актрису на роль Ванды. Когда он уже собирался отчаяться, в театр входит вульгарная Ванда (что уже удивительно - ее тоже зовут Ванда!), больше похожая на уличную девку, чем на изысканную даму-богиню. Однако же она уговаривает Новачека устроить ей прослушивание. Ее перевоплощение из уличной девки в Ванду фон Дунаеву мгновенно. Помимо прочего, у нее откуда-то есть необыкновенные старинные вещи и полный текст пьесы, который она якобы "просмотрела" по дороге в театр, однако же владеет им в совершенстве.

Фильм - сплошная загадка для реалистично настроенного зрителя, который может упорно выискивать связь удивительной Ванды с реальностью, все больше и больше терпя в этом поражение. Ванда - богиня, и это несомненно. Она явилась к брюзжащему стареющему режиссеру, отхватившему себе где-то богатую невесту, чтобы он, поддаваясь неведомым чарам, превратился в Северина фон Кузимского. Новачек испытывает нечто феерическое. Эта страсть на сцене - без единого поцелуя, даже без единого объятия - она удивительна. А потом, благодаря тонкому повторению сюжета "Вакханок" (интереснейший ход режиссера!), Новачек, уже готовый подчиняться богине, уже переодевшись в женские туфли, терпит наказание - за то, что смел отдаться во власть скучной, сытой жизни, брюзжания и серости. За то, что ищет всего лишь женщину, способную воплотить образ Ванды и Венеры, а не сам этот образ.

Финал, несмотря на всю его безобразность, только подтверждает дикую, дионисическую божественность Ванды. Много громких ругательных слов сказано в адрес финала, но его символичность и значимость несомненны. Думаю, его стоит относить скорее к плюсам, чем к минусам фильма.

Не скажу, что люблю подобные фильмы, но "Венера в мехах" очень интересна. Рекомендую всем, кто любит немного поразмышлять. А также всем, кому нравится хорошая актерская игра.

ТТТ, тема "Артхаус, который вас приятно удивил".
Спасибо за совет zatv .

Все хотят понять, что же такого хотел сказать Полански своим фильмом? Хотя, на мой взгляд, режиссер ничего не скрывает и обо всем говорит открытым текстом.
Кратко о сюжете. Тома Новачек собирается поставить собственную пьесу по роману Леопольда Захер-Мазоха «Венера в мехах». На прослушивание явились 35 актрис, претендующих на главную роль в спектакле, но все они были забракованы. И вот, когда Тома уже собрался уходить, является нечто - вульгарная девица по имени Ванда, на полном серьезе считающая что ставится порно-мазо. Естественно, Новачек старается всеми силами от нее избавиться, но она буквально вымаливает у него небольшой прогон.
А вот далее начинается нечто необъяснимое.
У Ванды с лексиконом уличной девицы и максимальным достижением на поле искусства – участие в постановке писсуар-театра, вдруг проявляются необычные способности. Она, оказывается, запросто умеет обращаться со световым пультом, а в ее баулах, как по волшебству оказываются платье и мужская куртка 19 века (не сомневаюсь, что подлинные). Она даже не записана на прослушивание, но у ней каким-то образом имеется полный текст пьесы, хотя всего несколько экземпляров есть только у автора. Но главное, она знает весь текст главной героини наизусть, при этом попутно цитируя Еврипида.
Полански, прямо-таки, вопит – такого не может быть! А зритель все равно ищет смыслы, апеллируя к реальности.
Новачеку явился сам Дионис, правда, в женском обличье. И я более чем уверен, что ни куртки, ни ботфорт в сумке не было, до того момента пока они не понадобились.
И что же делает явившееся божество – перевоплощается в Ванду фон Дунаеву, заставляя Тома воплотиться в Северина фон Кузимского. Но зачем?
Полански перенес в самый конец эпиграф к роману Мазоха – строку из книги Юдифи «И покарал его Господь и отдал его в руки женщины». За что карают Новачека, разыгрывая как по нотам пьесу Еврипида «Вакханки»?
(Кратко напомню сюжет античной трагедии. Фиванский царь Пенфей отказался признать в Дионисе бога и всячески преследовал служительниц его культа. За что неизбежно и поплатился. Вначале Дионис внушает Пенфею безумное желание увидеть служение вакханок. Тот переодевается в женское платье и пробирается на гору Киферон. Но его матери Дионис внушил, что перед ними лев и та отрубает ему голову.)
Новачек решил отказаться от служения искусству, женившись на богатой аристократке, за что и последовало наказание в виде расстройства отношений с невестой и даже «отрубания головы». Ибо, что будет делать нормальная женщина, услышав от своего жениха, что тот не будет ночевать дома. Бросится выяснять, что с ним такое случилось. Но застав любимого в женском платье, с накрашенными губами, привязанного посреди сцены к фаллическому кактусу, думаю, завершит начатое Вандой.
***
И еще несколько слов о том безобразном танце Ванды, завершающем фильм. Мне кажется, что Полански просто пожалел зрителей. Дионис воплотился в одну из служительниц своего культа, о чем недвусмысленно свидетельствует трубный глас в начале сцены. Но если бы режиссер показал настоящую пьяную вакханку в момент дионисического экстаза, боюсь, у половины зрителей не выдержали бы нервы.

Вердикт. Фильм для интеллектуалов с хорошим бэкграундом. По крайней мере, знающих, что создал Еврипид, и читавших роман Захер-Мазоха (к слову, весьма целомудренный). Можно даже без его препарирования Фрейдом и Делёзом.

Бог есть. И даже здесь…

Картину Жако ван Дормеля «Новейший завет» можно отнести к такому редкому жанру как «сентиментальная сатира». Звучит нелепо, но это так. Несправедливо будет сказать, что этот фильм высмеивает христианство как религию. Скорее показывает, что не во всем промысел божий. Иллюстрирует мило, ненавязчиво и по-своему беззубо.

Из фильма мы узнаем, что Бог есть. Он живет в Брюсселе. И не странно ни капли. Не нужно быть для этого евроскептиком. Живет отстойно и в отстойном месте, не любит жену и своих детей, не умеет делать ничего полезного. Придумал людей для забавы по образу и подобию. Мелочен, мнителен, тщеславен и инфантилен. Далеко не красавец. Дует пиво и смотрит хоккей. Сочиняет законы всемирной фигни. Полный ноль без своего компа. Образ собирательный и наиболее хорошо отредактированный в фильме. Оторопь берет от всех боженьких чудачеств. Еще не фюрер, но заигравшийся домашний тиран. Бог и все его деяния — краеугольный камень сатирического в фильме.

Дочь Бога, Эя, реализует через идею детского бунта мысли о ревизии традиционной религии и ее изменении. Мысль не новую для христианства с его двухтысячелетней историей, особенно в настоящее время. Судьба Эи трагична, она провела десять лет в одиночестве в обычной брюссельской квартире и понимает, что терпеть божественного отца она не в силах, в отличие от тихой, забитой и бесхребетной матери. Исправлять ошибки отца, наказать его, испоганить ему жизнь, искать апостолов и писать Новейший завет глазами ребенка — так много всего и сразу Дормель вкладывает в хрупкую девчушку.

А дальше — как по расписанию — встреча с больным дислексией Виктором, шесть собранных апостолов опять же в евротрадиции. Миссия Эи по словам ее отца проста — собрать психкомпанию, подвигать стаканы и показать этим жалким людишкам как выбраться из дерьма. И никакой духовности. Она и не понимает до конца, зачем она пришла в мир людей. Поиск апостолов — как своеобразная тропинка случайного гуманизма. Чем может помочь божественный ребенок взрослым людям? Только услышать музыку внутри каждого, ночью придумать сон и разбудить в них остатки самих себя, разбудить веру в оставшееся человеческое в самих себе и окружающих. И мальчик-апостол Вилли как личное чудо и гендерный прорыв.

Несмотря на сложность и нетривиальность сюжета «Новейший совет» смотрится с большим интересом. Сентиментальная сатира предполагает эмоции и развитие чувств, этого хватает в избытке в самых разных проявлениях. Образы Бога-Отца, Богини-Матери и Иисуса умеренно карикатурны и не вызывают абсолютного отторжения. В тех ли мы верим, так ли мы живем — вечные вопросы, которые изящно удалось рассмотреть Жако ван Дормелю в «Новейшем завете». Est deus in nobis. Бог в нас.

8 из 10

Фильм отличный, смотрится на одном дыхании. Если понравилась "Резня", скорее всего понравится и "Венера в мехах".
Про тонкости перехода между текстом произведения и сиюминутной импровизацией говорить бессмысленно, это лучше посмотреть. А вот по поводу финала - напишу, что все не так дурно, как в местных отзывах. Этот ужасный танец Ванды, который закольцовывает фильм и заставляет вспомнить о "Вакханках", звучавших вначале, выглядит вполне уместно. Манера его исполнения сбивает тот пафос, которого в конце фильма накапливается слишком много (как это делала сама Ванда, мгновенно переходя от речи плохой девчонки к изысканности госпожи), и напоминает лишний раз, а вернее снова мешает все карты относительно того, кто эта загадочная Ванда - мастер-детектив, шлюхообразная актриска или молодой бог. И эта безумная мишура, швырнутая нагишом прямо в лицо зрителю, оставляет в очень необходимой здесь обескураженности, среди которой видна ухмылка режиссера/автора. По-моему, это лучше, чем если бы Амальрика просто оставили привязанным в темноте.
Впрочем, спорить о том, какой финал мог бы быть лучше, дело сами понимаете какое.

"Пианист" - это такое кино, которое по умолчанию должно цеплять зрителей, поскольку в очередной раз поднимаются темы ущемления прав евреев во времена Второй мировой войны. Любой адекватный человек будет возмущен несправедливым отношением к людям какой-либо нации, унижениям и издевательствам, не говоря уже о массовом истреблении. Можно было бы упрекнуть Романа Полански в спекуляции на чувствах зрителей, что это делалось не только, как дань уважения жертвам холокоста, но и как замах на самые престижные кинонаграды. Но это было бы несправедливым суждением. Всё-таки для режиссера тема холокоста - это больная мозоль. Он и сам, имея еврейские корни, знает, что такое жить в гетто и прятаться от нацистов. Да и за основу фильма взята автобиографическая книга его соотечественника Владислава Шпильмана, которому чудом удалось выжить под носом у гестаповцев. Этот байопик об известном пианисте отличается от многих других военных драм.

Во-первых, мне нравится, что Полански не хотел делать черно-белое кино, как многие другие стараются тем самым подчеркнуть документальный характер. Мне гораздо проще погрузиться в атмосферу цветного фильма. Во-вторых, развитие событий было последовательным и реалистичным. Полански постепенно сгущает краски, когда немецкие оккупанты все туже закручивают гайки местным евреям. Возмущает и свод дурацких правил для них, и что в любой момент тебе могут дать по морде ни за что. Причем не только нацисты, но и свои же соотечественники, выполняющие функции патрульных. В-третьих, интересен образ главного героя. Вовсе не потому, что он какой-то известный пианист. Сначала он кажется вообще сторонним наблюдателем, что создает эффект более объективного восприятия тех или иных событий. Владека Шпильмана нельзя назвать героем военного времени. Это обычный талантливый парень, который покорно носит повязку на рукаве, соблюдает комендантский час и другие правила для жителей Варшавского гетто.

Героизм Шпильмана в его стремлении выжить. А самый главный плюс фильма в том, что он не о холокосте вовсе, а о том, что поддерживало в Шпильмане тягу к жизни, несмотря на то, что он потерял и дом родной, и всю семью, и положение в обществе вкупе с карьерой. Тем трогательнее смотрится момент, когда он в руинах перебирает пальцами в воздухе, мысленно проигрывая любимые мотивы Шопена. Тем напряженнее сцена, где гауптманн просит бродягу что-нибудь сыграть. Наверное, именно этот момент цепляет гораздо сильнее. Что отличает нас от дикарей? Способность ценить и чувствовать искусство? Если так, то со своей задачей Роман Полански справился отлично. Эдриан Броуди заслужил награду не только за работу над собой ради конечной цели, но и за то, что реально прожил роль своего персонажа на экране. Конечно, длинный хронометраж и морально тяжелая тема говорят не в пользу фильма, но посмотреть его хотя бы один раз обязательно стоит.

Дайте две
Вишлист: sam

На первый взгляд кажется, что «Вы ещё ничего не видели» и «Любить, пить и петь» Алена Рене тождественны друг другу. Это один слог, одна рифма, одно существительное — театр, за кулисы которого предлагает заглянуть главный после Годара революционер кинематографа, театра, на подмостках которого разыграется вечная история любви и смерти, расхожий сюжет об Орфее и Эвридике. В сущности на поверхности общего между этими фильмами одного режиссёра, ставшими экранизациями пьес, немало: в обеих произведениях, жанрово смешивающих комедию и драму, главный герой или умирает, или уже умер, основную драматургию обеспечивают герои второго плана, действие клаустрофобически оказывается замкнутым в пределах условного театра, а простота изложения кажется дико обманчивой, фиктивно неизобретательной. Да и итог обеих картин вроде бы рифмуется в канон «театр=жизнь».

Но если» Любить, пить и петь» напрочь отвергал привычные для Алена Рене игры с реальностью, то эта картина, использующая мотивы двух пьес Жана Ануя, «Эвридики» и «Дорогого Антуана» при всей фабульной незатейливости и некоей стилистической неброскости, уравновешенной парочкой эффектных синефильских книксенов в сторону Хичкока, Ромера и Клузо, напоминает того самого концентрированного Рене, которому претит транслировать сугубо реалистические идеи, и которому важно все метафорическое, метафизическое, мистическое или надреалистическое. Что удивительно, «Вы ещё ничего не видели» при всей своей драматичности полно непривычной для постановщика иронии или даже самоиронии, ведь якобы скончавшийся Антуан так подозрительно схож на самого Рене, чье жизнь и творчество полны были мистификаций, философий и умозрительных конструкций в его собственной киновселенной, в которую много позже подселились и Линч, и Кубрик и кое-кто масштабом персоналий поменьше. Да и даже само обращение режиссёра к трагической любви Орфея и Эвридики не кажется просто случайностью, ибо нетрудно увидеть эдакого ерничанья выдающегося француза над теми, кто предпочел прочитать ouvre Мариенбад как переложение того мифа на язык кинематографических образов абстрактно-сюрреалистического плана. Это толстый намёк и на главный фильм режиссёра в его карьере, и в то же время то самое потакание желанию слепого большинства, учитывая сколь много снял Рене в лёгком жанре после 1986 года.

Впрочем, «Вы ещё ничего не видели» является фильмом, в котором реальность множится натрое, а актёры и их персонажи меняются местами, причём финал картины искусно рифмуется с её началом. Экспозиция ленты крайне кинематографична, режиссёр с лёгкостью насыщает повествование множеством героев, давая им емкие и меткие характеристики. Это не тотальные метафоры надвселенского Мариенбада и не карикатуры Эйкборна. Довольно скоро реальность кинематографическая сменится театральной условностью, которая овладеет всеми без исключения, их роли корнями срастаются с их личностями, и вот уже фильм обретает реальность мифа, который происходит у нас перед глазами. В этой реальности, сотканной из такого триединства, за которым последует Любовь, Смерть, Искусство, Ален Рене обнаруживает для себя, что Эвридика вместо вечной любви предпочитает Смерть, вместо жизни тотальное бегство от неё, эскапизм от всего, что связывает её с прошлым и настоящим, а Искусство не всегда способно даровать бессмертие тем, кто даже любви ещё не заслужил. А потому Антуан, он же сам Рене, снова предпочитает правде обман, игру, правила в которой он написал сам, как и в кинематографе и в театре, который в сущности и есть тем средоточием творческого вдохновения и бессмертия. Обманув своих актёров, Антуан так или иначе, но обманул самого себя, превзошёл всех своей игрой на публику, вовлекая её все больше и больше в мир своих химер. Орфеем и Эвридикой Жан Ануй утвердил свою незыблемую гениальность, этой же пьесой Ален Рене решил завершить свой осознанный кинематографический бег, после которого будет лишь укутанная вуалью абсолютной скрытности Жизнь Райли.

Очень нравится этот роман Диккенса, а вот экранизацию я смотрю впервые.Наткнулась на отзывы, что более ранние были интереснее и правдоподобнее. Мне не с чем сравнивать и потому фильм в принципе мне понравился.
Очень достоверно представлены картины Англии и особенно Лондона того времени. Хотя и очень мрачная картинка, но видишь Лондон именно таким , каким и описывает его Диккенс. Вся его грязь, нищета , беспросветность так убедительна, что просто сам попадаешь вместе с героями на эти улочки и в дома. Некоторые сцены кажутся нелепыми, но это не 20 век, а именно 19, и верится, что так вели себя люди, судя по рассказам писателей.
Про актеров хочется сказать отдельно. Они практически все убедительны, разве что сам главный герой, хоть и милый , но очень уж без эмоций. Зато старый еврей Фэджин и его мальчики очень убедительны. Он такой разный, и хитрый, и добрый, и беспощадный- все удалось передать актеру. Особенно поразила сцена в тюрьме. Даже после всего , что о нем знаешь его стало жаль. Он так убедителен, что не верится даже, что это игра актера - это и есть вор.
Конечно не все из книги есть в экранизации. Сама линия Оливера, его появление и то, кем он на самом деле является просто скомкана, а жаль. Но и так получился очень трогательный фильм, про сироту благородных кровей, который попав на самое дно не стал негодяем.