Отзывы на фильмы Удо Кира c положительными оценками

«Пятьдесят оттенков одиночества»

Именно такая фраза приходит в голову после просмотра первой части фильма. Те, кто ждал «клубнички», думается, жестоко ошиблись, фильм-то вовсе не эротический и не порнографический, скорее – антиэротический. Привычная нам всем эротика – фильмы, рассчитанные прежде сего на зрителя-мужчину и призванные вызывать совершенно определенные эмоции и реакции.

«Нимфоманка» - это, к счастью, продолжение нового направления в современном кино, показывающем женщину прежде всего как человека, как личность, а не как «объект вожделения». Этот фильм для тех, кому близки «Молода и прекрасна» Франсуа Озона, «Жизнь Адель» Абделатифа Кешиша и «Меланхолия» самого маэстро фон Триера. В провокационной «скандальной» «Нимфоманке» Ларс фон Триер кардинально отходит от привычного стандарта фильмов на эротические темы : во-первых, это «женский взгляд» на эротику в противоположность «мужскому», во-вторых, при всей откровенности сцен акцент явно и отчетливо сделан не на том, как и с кем героиня вступает в сексуальные отношения, а на том, почему и зачем она это делает, в-третьих, думается мне, что фильм может вызвать у зрителя сложную гамму самых различных чувств и реакций: от возмущения и неприятия до жалости и сочувствия, но вряд ли это будет возбуждение.

Первая часть «Нимфоманки» - попытка ответить на вопросы о том, чего же на самом деле хотят женщины, когда они «хотят» секса. Ларс фон Триер, безусловно, тот еще провокатор, но за эпатирующими сценами «18+» прячутся «низкие истины» далеко не только о «нимфоманках», а практически о каждой женщине, имеющей хоть какой-то сексуальный опыт. Другое дело, что не всякая зрительница (и, тем более, зритель) готовы будут отказаться от многочисленных «возвышающих обманов», и самообманов, связанных с сексуальными отношениями.

-А если это будет мерзко?
-Тогда подумай о конфетах…

По большому счету, именно этот простой и кажущийся циничным диалог лучше самых подробных описаний рассказывает, о чем думают женщины до, во время и после секса. Меняются, пожалуй, только сорта «конфет» - от любопытства, желания узнать что-то новое, конкуренции и/или одобрения подруг до иллюзии близости, симбиоза, слияния, иллюзии любви, наконец. Нужно бесконечно обманывать тех, кто «сам обманываться рад», чтобы встретить того, кто способен заинтересоваться правдой. Однако ни одна встреча не отменит экзистенциального одиночества, которое так хорошо умеет показывать Ларс фон Триер. По сути в «эротической» и динамичной «Нимфоманке» не меньше меланхолии, чем в «Меланхолии».

«Есть удовольствие не в том, чтобы быть одинокой, но в том, чтобы быть способной переносить одиночество», писал Паскаль Киньяр, и каждый из способов сделать одиночество хотя бы переносимым (удовольствие – роскошь) дорогого стоит.

Другая тема, всегда неразрывно связанная с одиночеством, – свобода.

В фильме ярко проиллюстрировано то, что никакая внешняя (и декларируемая самой героиней) сексуальная и иная свобода никогда не сможет заменить свободы внутренней , и то, что за внешней свободой поведения у современных женщин все еще скрыты рамки жесткой пуританской морали и воспринятых когда-то извне и «присвоенных» психикой требований, предъявляемых к женщине. С этой точки зрения совершенно прекрасна сцена встречи Джо с семьей ее женатого любовника. Ларс фон Триер иронично и жестко показывает нам тенденции современных отношений М+Ж. Мужчины, из-за которого вроде бы и возник «спор» в ситуации как будто и нет, есть только две сильных (каждая по-своему) героини, ни одной из которых этот мужчина по-настоящему не нужен. Для Джо он откровенно «один из», которого неожиданно не удалось послать подальше проверенным способом, а для героини Умы Турман он не более, чем привычная функция – «отец детей», «муж» и пр. Безусловно, ей страшно обидно «убить» столько лет жизни на брак с человеком, который по сути является ребенком, готовым на все ради «лакомства» и искренне уверенный, что «лакомство» ему положено просто потому что он был «хорошим мальчиком». Однако даже в этой абсурдной ситуации, которая вроде бы по определению находится за гранью добра и зла, героиня находит повод обвинить себя в недостойном и аморальном поведении.

И вот это, как мне кажется, вторая главная тема «Нимфоманки» - столкновение и борьба морально-этического и психологического подхода к человеку. Диалоги Селигмана и героини Шарлотты Генсбур достойны занесения в список лучших кино-диалогов (если такой есть). Эпизод за эпизодом, говоря о которых героиня, следуя традиционной морали и будучи под властью чувства вины, называет себя «плохой», «порочной» и пр., Селигман воспринимает совершенно по-другому – безоценочно, с пониманием и с искренним интересом , пытаясь умными и логичными вопросами разрушить образ «плохой девочки».
Как мне показалось, «счастливый человек» (именно это означает его имя) Селигман – именно та внутренняя часть личности, которой так отчаянно не хватает героине Шарлотты Генсбур. Она остро нуждается в том, чтобы найдя «селигмана» внутри себя, перестать себя обвинять и бесконечно оценивать с точки зрения «хорошо-плохо», перестать искать мифических «сокровищ» вовне и принять себя.

Что я могу сказать в итоге? С нетерпением жду второй части.

Такие фильмы просто нельзя снимать. Или нельзя смотреть. Или, по крайней мере, лично мне нельзя смотреть. Потому, как я после просмотра вся в слезах и соплях, с огромной тяжестью на сердце и ощущением совершенной несправедливости этой жизни. Но да, жизнь - это не мюзикл, увы. И в ней все бывает плохо. И несправедливо. И неправильно. И нечестно. И самые слабые обычно не в выигрыше. Увы. Просто увы.
Я не хочу говорить ничего о фильме. У меня есть одно нецензурное слово после просмотра и все. Меня как-будто шарахнули лопатой по голове и вот так оставили. Попробуй сформулируй.
Я вот что хочу сказать - какая шикарная Бьорк. Великолепная. Просто потрясающая. Я вообще не знала, что она снималась в фильмах, как актриса. Для меня это открытие. Открытие до мурашек. Она настолько шикарно сыграла, что это даже нельзя назвать игрой. Как героиня этого фильма живет фантазиями, так эта актриса живет своей главной героиней. Ни капли надуманности, ни капли наигранности, все настолько естественно, что аж страшно порой.
Восхитительный и ужасный фильм. Я в восторге, но никому не посоветую. И сама вряд ли его когда-нибудь еще раз посмотрю. Хоть он и останется в моем сердце навсегда, как бы пафосно это не звучало.

Как по мне - это шедевр. Нет. Не так. ШЕДЕВР!!!! Вот так. Потому, что 3 часа в напряжении, 3 часа эмоций, которые просто захлестывали (и продолжают захлестывать до сих пор), ни одной скучной минуты. Браво. За весь этот фильм. Потрясающе.
Хотя, это даже не фильм, а скорее театральная постановка. Да и то, не в самом стандартном понимании слова. Ведь в театре есть декорации, порой даже такие, которые не используются. В этом же фильме использованы только те декорации, которые необходимы. Кресло-качалка, кровати, окно за занавесками в одном из домов, колокол... А, например, собака, кусты крыжовника, двери - это и разряда "додумай сам". И вы не поверите - это совершенно не мешает восприятию! Абсолютно, а в некоторой степени даже помогает достроить то, чего не хватает. Так как стен в кино тоже нет, мне, как любителю смотреть на задний план, было безумно интересно посмотреть, что происходит в других домах, в то время, как мы вроде бы находимся только в одном, и в нормальной ситуации ни за что бы не узнали, что там у соседей.
Блестящая игра актеров. Знаете, это вот странное впечатление, когда в самом начале этот небольшой городок кажется таким добродеятельным, ведь они приютили бедную беглянку, спасли, можно сказать, а к концу фильма ты злорадно (или даже радостно-злорадно) улыбаешься, когда понимаешь, какое решение принято, и действительно с ним полностью согласен, и не испытываешь жалости ни к кому, ни к единой живой душе в этом городе!!! И при этом, казалось бы, персонажи все те же и делают все то же самое, что делали раньше, только от благородности не остается и следа.
Больше не буду ничего говорить, иначе унесет меня в дебри размышлений об этом странном городке под названием Догвилль, где все друг друга знают, где прячется беглянка, где ей находят работу, до которой ни у кого никогда не доходят руки... Я под огромным впечатлением.

Причисление к сонму прижизненных классиков, увы, не всегда положительно сказывается на творческом результате. Возникает иллюзия, что публика готова принять любое созданное творение.
И действительно, скандальность темы и имя режиссера обеспечили повышенный интерес к «Нимфоманке». Но картина, на мой взгляд, явно не состоялась, как цельное, законченное произведение. Прежде всего, из-за размытости моральных оценок и нестыковок в рассказанной истории.
***
На экране, избитая своим бывшим мужем, Джо рассказывает, подобравшему ее на улице одинокому девственнику Селигману, историю своей жизни. Прием не нов и в психологии носит название «случайный попутчик», когда соседу по купе в поезде иногда доверяются самые сокровенные тайны.
Но чего хочет добиться Джо своим рассказом? Сочувствия? Оправдания? Вряд ли. Она уже давно вынесла себе приговор – аморальное чудовище. Возможно это «пересмотр», когда человек, проговаривая и вновь проживая свою жизнь, как бы освобождается от груза прошлого. И Селигман является для нее, в этом случае, идеальным собеседником. Он беспристрастен, не осуждает и старается во всем найти положительные стороны.
Но эта исповедь не снимает вопроса моральных оценок. Джо, конечно, вызывает жалость, но все внутри протестует против сочувствия ей.
***
Если посмотреть на «Нимфоманку» с точки зрения психологии, то она затрагивает очень болезненную для запада проблему. Я бы назвал ее «проблемой доступности». Моральные запреты вырабатываются обществом как ответ на отрицательную практику. И всяческое осуждение и препятствия подростковому сексу появились из-за четкой его связи с последующими проблемами в личной жизни. Мужчины становятся циничными, а женщины могут превратиться в героинь фильма.
Природа мудра. Все, что она создала в человеке, в первую очередь направлено на продолжение рода и воспитание потомства. И если кто-то игнорирует эти важные составляющие, сосредотачиваясь только на удовольствии, то наступает неизбежная расплата. Человеческая психика не может перескакивать через необходимые этапы становления. И не все, что доступно, должно быть реализовано.
Беспорядочный подростковый секс лишает Джо чувствительности влагалища и превращает в ненасытную нимфоманку, которой требуются по 5-7 мужчин за ночь. И даже рождение сына не смогло повлиять на ее поведение.
***
Теперь о том, что, на мой взгляд, не стыкуется в сюжете фильма или явно излишне.
Во-первых, потеря чувствительности от самопроизвольного оргазма в двенадцатилетнем возрасте маловероятна.
Во-вторых, отсутствие хоть каких-то сдерживающих факторов. Беспорядочный секс со множеством незнакомых мужчин неизбежно должен был привести к заболеваниям, что, иногда, способствует отрезвлению.
В-третьих, ассоциативные вставки в виде математических схем, кадров из хроники или видов природы часто не столько иллюстрируют сказанное, сколько отвлекают внимание.
В-четвертых, раздражают самоцитаты. Как сцена с ребенком, выходящим на открытый (?) балкон, явно позаимствованная из «Антихриста».
И, наконец, совершенно несуразный финал. Все четыре часа экранного времени Селигман вел себя как истинный интеллигент. И заставлять его в конце насиловать Джо – явное насилие над сюжетом. Если уж у него и возникло непреодолимое желание лишиться девственности, то он, скорее, попросил бы об этом, чем начал приставать к спящей женщине.
***
Думаю, «Нимфоманкой» фон Триер должен закрыть для себя тему сексуальных девиаций, которая присутствует у него в каждом фильме. Подобно Пазолини, который в своей последней картине дошел до всех мыслимых границ неореализма, он исчерпал тему. Но Пазолини после этого погиб в автокатастрофе. Хватит ли у Триера мужества не заниматься самоповторами? Время покажет.

P.S. Буквально несколько слов об игре актеров. Она восхитительна. Даже в совсем маленькой эпизодической роли актеры выкладываются по полной. Как, например, Ума Турман в амплуа жены одного из мужчин юной Джо.

Флэшмоб 2014 4/25

Когда-то на паре по культурологии я сказала, что не очень люблю кино и предпочитаю театр. Поэтому "Догвилль" определенно мой фильм. Ларс фон Триер показал миру, что такое настоящее искусство. Для настоящего Режиссера нет проблем снять фильм-легенду, имея в запасе лишь сцену, мелок для разметки территории, отличных актеров и любовь к собственному делу.

Для меня "Догвилль" - это библейская притча о Гордыни. Все как в Библии: Отец, ребенок, посланный людям, чтоб облегчить их страдания, привить любовь и спасти от пути вниз, непонимание, жертвоприношение и... совсем другая развязка. А задумывались ли Вы когда-то, что было бы, если бы Иисус поступил как Грейс и решил отомстить, а Бог-отец не смог отказать своему любимому чаду. Наверное, теперь я могу говорить о "Догвилле" часами, ведь есть о чем - фильм полон символизма. Это кажется почти невероятным - удерживать внимание зрителя в течении трех часов, играть с ним, пугать его, утрировать и хулиганить. И все это без помощи дорогущих спецэффектов и привлекательной голливудской картинки.

Отдельных слов требует игра Николь Кидман. Я не являюсь ее поклонницей, но в этом фильме она была прекрасна. Абсолютно срослась с ролью. Ничего кроме аплодисментов и криков "Браво" добавить не могу.

Обязательно буду смотреть продолжение и ждать выхода третьей части. Вот только с моей точки зрения о смертных грехах, частей должно быть семь. Подумайте об этом, господин Триер :)

За совет огромные благодарности и море признательности Justmariya

Ох, хорош фильм! Двадцатые годы, Париж, богема, художники. Блеск и нищета, вдохновенная жизнь одним днём в попытках поймать красоту момента. Чувственность и страсть, пеформанс в каждом жесте и каждом слове, безудержное веселье ночей и похмельное самоуничижение с утра в неустроенных каморках. Метания творческих натур, что тут скажешь.

Всё это прекрасно снято, картинка держит в напряжении и завораживает, как отличный театральный спектакль. И актёры подобраны очень характерные, с запоминающейся внешностью, южными выдающимися носами и выразительными печальными глазами. Персонажи у них получаются глубокие, трагические, противоречивые, с неизменной сигаретой или трубкой в зубах и бутылкой в руках. Вся история очень эмоциональна и не может не вызвать отклик у зрителей. Героями проникаешься, за них переживаешь, но...

Мир искусства - как открытый космос. На вид прекрасен и притягателен, но не создан для жизни, в конечном итоге гибелен для человека. Этот мир, люди этого мира ветрены и ненадёжны, они нужны окружающим больше, чем самим себе, и не думают о будущем, кажется, даже не видят для себя будущего. Живут бурно, весело, радуясь залихватским выходкам, ищут, вдохновляются, разочаровываются, но всё это с каким-то глубоким ощущением обречённости. Мотыльки, кружащие вокруг огня.
И история любви здесь изящна, волшебно красива от начала и до конца, но так же, как и всё остальное, обречена. Это даже не история любви, а яркая, пронзительно-печальная история разрушительной страсти, по сути дела, о чём нас предупреждают с самых первых кадров фильма.

Персонажи, в общем, сами виноваты в своих бедах, да, но это тот случай, когда винить их не хочется. Эти люди просто такие, творчество и саморазрушение - это их внутренняя суть, по-другому они просто не могут. Но, с другой стороны, именно такие тонко чувствующие личности часто и создают прекрасное, видя мир под совершенно другим углом. Нам, пожалуй, стоит их за это поблагодарить и позволить жить той жизнью, для которой они созданы. Понаблюдать же за творческим кругом с его совершенно особенными взаимоотношениями и бурными проявлениями чувств и фантазии очень интересно, но, на мой взгляд, всё же здорово, если после этого можно вернуться к своей спокойной, устроенной, пусть и скучновато-нормальной жизни.

Эмоциональный, трагичный фильм, очень трогательный и красивый. Посмотрела с удовольствием, это настоящее искусство кино, да и сама захватывающая и противоречивая история Модильяни, его жизни, любви, дружбы, соперничества с Пикассо – благодатная почва для прекрасного фильма.

Нимфоманка Джо продолжает рассказывать грустную и жестокую историю своей жизни, своей любви и болезни, граничащих с патологией, одинокому мужчине по имени Селигман, приютившем и спасшем от ее вероятной смерти.

Решение знаменитого датского кинематографиста, озорника и провокатора, эстета и просто новатора Ларса Фон Триера расчленить свой наиболее амбициозный и эпатажный проект, порнодраму «Нимфоманка» 2013 года, на две равноценные части и проигнорировать участие фильма в конкурсной программе самых значительных киносмотрах мира можно обьяснить не столько творческой блажью, сколь тонко и изощренно просчитанным коммерческим ходом. Впрочем, цельность картины от этого решения ничуть не пострадала.

«Трилогия Депрессии», завершающим аккордом которой и стала «Нимфоманка», в карьере Фон Триера занимает, пожалуй, особое место и находится в отрыве от всех предыдущих его работ. Вобрав в себя все идеологические и художественные изыскания Триера как из его трилогии «Е» — самой близкой по стилистике к Тарковскому — так эмоциональную насыщенность «Трилогии о Золотом Сердце», «Трилогия Депрессии» стала самой личной в творчестве скандального датчанина, который в каждой из частей данной трилогии изливал на зрителя все свои духовные метания, психосексуальные фрустрации и сублимацию множества собственных страхов, провоцируя и эпатируя публику. «Нимфоманка» же, в свою очередь, стала тем фильмом Фон Триера, в котором как никогда много самого Фон Триера, ибо и фильм первый, настроенный скорее на комедийную волну, и фильм второй, ушедший из гротеска на мрачную территорию психологической драмы и эротического триллера с элементами хардкора, буквально переполнены самоцитатами из предыдущих работ режиссера — от самых ранних до последних — и биографическими деталями, превращающими «Нимфоманку» в своеобразную квинтэссенцию всего творчества Ларса Фон Триера, дешифрующую и преобразующую окружающую режиссера реальность, удручающий быт, в сложнейший набор символов и метафор с религиозным оттенком.

В фильме втором Джо в исполнении актрисы Шарлотты Генсбур, ставшей чуть ли не музой режиссера со времени смелого сотрудничества в «Антихристе», все больше погружается в собственное моральное и физическое падение. Предыдущие любовники, в том числе и романтичный Джером, оставлены за бортом ее жизни и забыты и в поиске острых ощущений Джо начинает совершать опрометчивые и необьяснимые поступки с точки зрения логического поведения. Ее грехопадение, начатое в круге первом, с первого момента познания собственного естества, с первой мастурбации и первого минета(познания умножают скорбь и рождают опыт), становится неизбежным и шокирующим в круге седьмом и восьмом. Структурно фильм будто перекликается с «Божественной комедией» Данте Алигьери и главная героиня фильма Джо проходит обратный путь — из Рая, которым было ее детство, сквозь Чистилище ошибок, в самый Ад, лишь в котором под зорким оком рыбака Селигмана(рыба, как известно, является одним из символов Христа) ей предстоит искупление и раскаяние. Заключительные три новеллы «Нимфоманки» уже не столь сдержанны, как первоначальные пять, и Фон Триер с присущей ему откровенностью и беззастенчивостью демонстрирует, как Джо становится жертвой собственных желаний, подкрепляя сие сценами menage a trois a la noire(причем данная сценка разыграна в духе типичнейшего салонного порно в духе синьора Д, Амато, с оттенками нарочитого гротеска в отношении чернокожих самцов), лесбийскими сценами на грани жизнеописаний синеволосой Адель и садомазохистскими экзерсисами, которые, впрочем, не тянут на шок-контент и служат лишь для большего раскрытия главной героини.

Крайне интересными с точки зрения разоблачения мужского в женском становятся герои Джейми Белла и Жан-Марка Барра, ибо и в отношении мужчин Фон Триер не скрывает своей иронической интонации, потому глупо и недальновидно обвинять режиссера в мизогинических воззрениях и вообще в человеконенавистничестве. Фильм «Нимфоманка», как и «Антихрист», как и «Рассекая волны», как и «Меланхолия», как и «Танцующая в темноте» по-своему отвечает на извечный вопрос Фрейда: «А что хочет женщина?». Судя по «Нимфоманке», ответ прост — любви. Но любовь вполне может стать болезнью и патологией; «Нимфоманка: Часть 2» отлично показывает последствия этой хвори, избавляясь начисто от флера легкости, и в финале становясь мрачным триллером с неоднозначным философским финалом, все ответы в котором предельно деконкретизированы, расплывчаты.

Вторая часть ленты стала самой насыщенной по драматургии. Джо, легко и непринужденной порхающей из кровати в кровать, предстоит стать матерью и обрести свои жизненные приоритеты. Кто она, в конце концов? Жена, мать, любовница, просто Женщина, падшая, грязная шлюха без остатков морали… Мучительные роды, безумие, бегство и цепь насилия… Увы, изменить свою природу Джо не во власти, а потому дальнейшие трагические события не несут в себе отпечатка случайности, а вполне укладываются в созданную режиссером закономерность самоуничтожения, финальным аккордом которого становится печальное состояние Джо, избитой и униженной, оскорбленной и фактически стертой из памяти. По Триеру, тем женщинам, поддавшимся лишь зову плоти, не дано стать матерями, но для них и для себя, в том числе, ведь «Нимфоманка» априори слегка автобиографична для Триера, он видит свет в конце темного туннеля, ибо Депрессия побеждена. Селигман со своим рациональным умом и в то же время верой в божественное и сущее становится для Джо и спасителем, и палачом, и просто слушателем, и чуть ли не соучастником ее оргий. Если в фильме первом герою Стеллана Скарсгарда была отведена роль декоративная и он был в тени, то во второй части он и Шарлотта Генсбур выдвигаются на первый план. Их длинный разговор сродни пути Моисея на обетованную Землю, групповая психотерапия прерывается групповыми половыми актами(впрочем, сиюминутными), и кажется, что нимфоманка Джо наконец обрела своего единственного и излечилась.

«Нимфоманка» — это внежанровая и отчасти действительно эпохальная во всем творчестве датского апологета нового кино работа, поражающая изобретательной постмодернистской полифонической режиссурой, блестящей подспудной символикой, яркими актерскими перформансами, в том числе Шарлотты Генсбур, для которой роль Джо стала чуть ли не ее персональным бенефисом. И лишь неизбывное время покажет, станет ли «Нимфоманка» лучшей работой Ларса Фон Триера или, как всегда, он уготовил немало козырей в своем рукаве.

Честно говоря, я сначала прошел мимо, увидев постер. Почему-то не люблю драмы на тему трансвестицизма (тут буквально несколько моментов). Но потом посмотрел трейлер и решил все-таки глянуть фильм. Как минимум, тут должны были быть несколько драматических эпизодов. И они тут были. А началось все весело и задорно. Фрэнк устраивается танцором в гей-клуб, где почти сразу влюбляется в соседа по комнате Джейка. Вот только тот не спешит отвечать взаимностью, потому что у него есть любимая девушка, с которой он собирается уехать, когда накопит нужную сумму денег. Танцы на сцене ему нужны только для заработка. Но Фрэнк так просто не сдается. Медленно, но верно он движется к своей цели…

И вот смотришь этот фильм сначала с легкой ухмылкой на лице и ждешь, когда Джейку поставят ультиматум. Но основная драма не в выборе между парнем и девушкой. Да вообще у него не было никакого выбора. Просто однажды поставили страшный диагноз из четырех букв — СПИД. И после этого уже попадаешь в другой фильм, где уже нет веселой музыки и танцующих обнаженных парней. Все становится слишком серьезным и слишком реальным. Это только сказки заканчиваются словами: «И жили они долго и счастливо». Пройдет ли их неокрепшая любовь такую проверку? Останется ли Фрэнк рядом с Джейком до самого конца? Об этом узнаете сами, если захотите досмотреть фильм до финала.

Я соглашусь с теми, кто скажет, что сюжетная линия банальна. Очень много фильмов на лгбт-тематику уходят потом в этом направлении. Но все равно тяжело смотреть на умирающего человека. Все равно жалко, что у ребят не было достаточно времени на любовь. Грустное кино. Лэйки Андерсон и Бенджамин Нортовер очень хорошо сыграли. Фильм стоит посмотреть тем, кто думает, что быть геем — это заниматься сексом без обязательств и «залетов», постоянно веселиться и ходить на прайды. Но это не так. Тут тоже бывает настоящая любовь, преданность и забота. Возможно, даже больше, чем в некоторых гетеросексуальных парах. Вот только ужасный одноголосный перевод конкретно подпортил впечатление, поэтому рекомендую смотреть в оригинале с субтитрами. Нормальный дубляж можно даже не ждать.

На черном, как смоль или уголь, асфальте в зловещем переулке, напоминающем огромный бездонный гроб, лежит избитая до полусмерти женщина в легком одеянии. Ее зовут Джо, просто Джо, просто Женщина с обычным простым мужским именем и долгой историей своей жизни, которую она начнет рассказывать на протяжении длинной и словно вечной полночи своему случайному спутнику, решившему ей помочь — холостяку Селигману.

Начавшись с традиционной для Триера отсылки к Андрею Тарковскому(впрочем, через всю картину проходит красная нить «Зеркала» и главная героиня «Нимфоманки» моментами выглядит как эдакий парафраз персонажа Тереховой), том первый этой длинной и интересной биографической истории, состоящей из пяти равноценных по сюжетному содержанию и смысловому контенту глав, погружает зрителя в юность, молодость и постепенное взросление Джо, причем Фон Триеру не откажешь в специфическом черном чувстве юмора, пронизывающем три из пяти рассказанных Джо историй и придающем фильму своеобразный оттенок легкости. Триер играючи, без академичных философствований, умело ведет зрителя в самые потаенные уголки души и тела Джо.

Совершенно не сдерживая себя в кинематографическом языке, насыщая фильм стилистической эклектикой, прибегая то к черно-белому изображению, настраивающему на мотивы Ингмара Бергмана, то к изобразительным изыскам рваного монтажа, то творя чрезвычайно поэтическую и выхолощенную эстетику в определенных сценах, избегая узкой и ограниченной перспективы, Фон Триер словно стремится в «Нимфоманке» опровергнуть и уничтожить собственные же творческие методы, изобретенные в «Догме-95». Уход от догматизма был заметен еще в «Антихристе», первой части депрессивной трилогии, но в «Нимфоманке» это становится наиболее ярким. Шероховатость и документальность неотрепетированной реальности жизненного театра подменилась визуальным пиром, в котором для вящего понимания сути происходящих на экране событий важны даже мелкие детали, символы и метафоры, служащие ключом для открытия микрокосма в макрокосме созданной режиссером духовной Вселенной главной героини, оказавшейся в период после 40 лет на Голгофе. Селигману в свою очередь отдана роль не столько пассивного наблюдателя и отстраненного слушателя, сколь самого Спасителя.

С присущей режиссеру неполиткорректностью Триер в «Нимфоманке» мастерски разбрасывает целую россыпь одиозных и табуированных тем современного общества и не только европейского, ибо время и место действия фильма скорее условны, фантомны, эфемерны. Иногда кажется, что действие происходит в Скандинавии, а иногда — на берегах туманного Альбиона, словно отсылая к мифологии «Рассекая волн» и характеру жертвенной Бесс. Каждую одиозную тему, начиная от зарождения подростковой сексуальности, этого maladolescenza, педофилии, расовых конфликтов и непростых взаимоотношений отцов и детей Фон Триер расчленяет для зрителей усердно и изобретательно, при этом умудряясь обходиться явными, но не вызывающими намеками, высказываясь при этом ясно и понятно, но не излишне морализируя. Намеки, намеки, намеки… Их в картине очень много, зато хваленой порнографии совсем чуть-чуть(в режиссерской версии явно этого добра уже больше), а уж по сравнению с фильмами Катрин Брейя «Нимфоманка» и вовсе выглядит безобидной и целомудренной.

Если в зловещем «Антихристе» Женщина была вместилищем и сосредоточием Зла, в «Меланхолии» — катализатором надвигающегося Апокалипсиса, то «Нимфоманка», в свою очередь, стал самым приземленным фильмом, в котором Женщина в лице Джо лишена своего деструктивного божественного, дьяволического ореола. Силен в картине антирелигиозный подтекст, но фильм движется тропами на притчи с сакральным началом, а философской драмы с витиеватым и убойным концом. И жанр фильма неопределен, эфемерен — это кино, в котором сплелись в едином страстном танце и просто жизненная драма, переходящая в бурную трагедию одной личности, более чем условной, и жестокая черная комедия нравов, и эротическая мелодрама, и сочное арт-порно, и фетишистский БДСМ-триллер, и антирелигиозный памфлет, и это лишь только начало…