Леон Лай. Отзывы на фильмы

«Мэй Ланьфан» — вторая работа Чэнь Кайгэ на тему пекинской оперы. У фильма есть замечательное английское название, от которого за тысячу ли веет Голливудом — «Forever Enthralled» ("Навсегда очарованный»).

Это кино я перевела от первого до последнего слова полгода назад, поэтому судить о нём мне довольно непросто. Но прошло несколько месяцев с окончания упорной работы над таймингом, впечатления потускнели, фразы, которые я, казалось, буду помнить всегда, подзабылись, и появилась возможность взглянуть на фильм более "независимым" взглядом. Тут очень кстати вся моя семья решила поглядеть, что же я там перевела, и я в бог знает какой раз пересмотрела "Мэй Ланьфана".

Для начала пара слов о главном герое фильма. Мэй Ланьфан - реальная личность, артист пекинской оперы, исполнявший женские роли. В своё время он был страшно знаменит в Китае, благодаря ему об искусстве пекинской оперы узнал весь мир. Снять фильм об этом человеке - задача трудная, ибо репутация Мэй Ланьфана почти безупречна. Помимо всего прочего, он ещё и является чуть ли не национальным героем Китая, так как отказался выступать для японских захватчиков во время Второй мировой. Чэнь Кайгэ, прославившийся замечательным, ярким фильмом "Прощай, моя наложница", тоже о пекинской опере, взялся за картину о Мэй Ланьфане. Фильм получился красивым, добрым, но неживым.

Как-то раз мне попалась на глаза первая часть фильма (юный Мэй Ланьфан побеждает наставника в «театральном поединке» — до недавней поры в открытом доступе в рунете была только она, спасибо Виктору Сарову), она поразила меня, мне даже хотелось записать фильм в любимые. Но остаток фильма, просмотренный уже на китайском, вызывал у меня разочарование. Мэй Ланьфан и его любовница (вообще, она была его третьей женой, но про биографичность фильма я ещё скажу) Мэн Сяодун — исполнительница мужских ролей «шэн» — получились какими-то никакими. Вспоминаешь ярчайший образ Лесли Чуна из «Наложницы» и грустишь. Что поделать, безупречная биография артиста Мэй Ланьфана не даёт большого простора для фантазии.

Вот и получился главный герой, как правильно выразился Виктор Саров, «божьим одуванчиком».

Вторая часть фильма — любовь Мэя и Мэн Сяодун — пресная и неживая. Я не люблю, как играет Чжан Цзыи, а тут она ещё и оперу петь пыталась. Третья часть насыщена пафосными патриотичными речами вроде: «Пока жива пекинская опера, жив и Китай!» Иногда выглядит чересчур неестественно.

Но есть два огромных плюса — два персонажа, которые держат весь фильм на себе. И это ни в коем случае не Мэй Ланьфан. Первую часть вытягивает отличнейший старый наставник Шисань Янь. Мастер, получавший дары от императрицы, ратует за то, чтобы на оперу и артистов не смотрели свысока. Он во многом комичен, но трагизм в его образе тоже плещет через край. Старый мастер погибает, так и не сумев защитить свою оперу. Он просит об этом своего талантливого ученика Ваньхуа (Мэй Ланьфана). Этого колоритного, гордого старика надо видеть — мои восторги во время первой части были направлены, в первую очередь, к нему, а уже затем к длинным пальцам и симпатичному личику Юй Шаоцюня, которому неплохо удалось изобразить героинь Мэй Ланьфана.

Второй персонаж, придающий фильму интерес, — брат Цю, или Цю Жубай. Вот этому человеку гораздо больше, нежели главному герою, подходит называться «навсегда очарованным». Для брата Цю нет ничего важнее, чем опера, исполненная Ваньхуа. Лишь бы Ваньхуа пел, нравится то самому Ваньхуа или нет. Лишь бы он пел… Остальное — обратится в пустоту, рассеется тонким дымом. Так мыслит этот человек, видя в своём друге Мэй Ланьфане талантливейшего, если не гениального артиста. А что Цю Жубай вытворяет, чтобы Мэя никакие люди и дела не отвлекали от сцены! Тут Чэнь Кайгэ выложился: где-то использовал реальные факты, где-то домыслил — и получилось довольно интересно, противоречиво и ярко.

Вообще, этот фильм-биография построен на вымысле более, чем наполовину. Чэнь Кайгэ не считал важным следовать исторической достоверности, для него большее значение имели чувства и искусство. Поэтому не стоит судить по этому фильму о жизни настоящего Мэй Ланьфана. Ведь даже таких людей, как Цю Жубай, Фэн Цзыгуан и Шисань Янь не существовало. У них были прототипы, сильно от них отличавшиеся. Но это уже другая история.

Название фильма меня несколько дезориентировало. Я приготовилась смотреть кино про китайскую любовь времен культурной революции, когда "товарищей" в Китае было больше, чем людей. Да, герои так и называют друг друга - "товарищ", "друг", "дружище", несмотря на то, что их сердца испытывают более нежные чувства. Поэтому название вполне оправдано. Однако китайский вариант - "Сладкая как мёд", по названию звучащей в фильме известной каждому китайцу песни, более красивый:) А между тем фильм является рекордсменом по наградам от Гонконгской кинопремии.

И политикой здесь вовсе не пахнет, чему я оказалась несказанно рада ещё и потому, что фильм оказался совершенно потрясающим. Нежным, трогательным, чувственным. Не занудным, не скучным, без розовых соплей, довольно современным, несмотря на год производства, и при этом с характерным китайским колоритом, в первую очередь благодаря пронзительной музыке и пению знаменитой Терезы Тенг. Голос "королевы лирических песен" безусловно украсил эту замечательную историю.

Трудно что-то сказать о сюжете, чтобы не разрушить всё его очарование. Поэтому скажу одно - он незамысловатый, и вся его сила только в том, как качественно его поставили создатели и отыграли актёры - талантливые, красивые, обаятельные Мэгги Чун и Леон Лай. Бесподобная пара:) В течение фильма моё сердце много раз сворачивалось и разворачивалось под музыку и энергетику трогательных сцен, цепляющих по-восточному тонко и изощренно что-то глубоко в душе, до чего никто другой не дотянется.