Отзывы на фильмы Вивиан Калинов

Каждый человек переживает трагедию по-своему. Кто-то уходит глубоко в себя, кто-то пытается делать вид, что все по-прежнему в порядке, украдкой вытирая слезы и прикладываясь к бутылке. У героя этого фильма свой и странный способ пережить гибель жены в автокатастрофе. Вначале он ведет себя так, как будто ничего не происходит. Ходит на работу, заключает контракты, строит подчиненных. Не проявляя каких-то внешних признаков горя, или расстройства. Подобным поведением он озадачивает всех родных и просто знакомых. Они не понимают, что не так с этим человеком, почему он никак не проявляет своего горя. Однако внутри он уже надломился. Он начинает пытаться осознать, что же на самом деле произошло в его жизни.

Он ищет что-то внутри себя, хочет понять – действительно ли любовь была в его жизни. Погибшая жена – кто она была ему на самом деле. И в качестве побочного эффекта от этого осознания у него возникает мания все разбирать. Просто чтобы найти то, что сломалось и устранить это. Понять, как все это работает, попытаться заместить себя как личность этим объект. Чтобы понять, что же не так в нем самом. Или было не исправно, когда он был женат. А вот сейчас – он тот самый он, каким и должен быть всегда.

Этот фильм хорош уже тем, что не демонстрирует шаблоны. В нем нет никаких слезливых сцен с привычным просмотром старых фотографий, пьянством до беспамятства и грустной музыкой. Реакция главного героя во многом уникальна, и режиссер рассматривает её с интересом и вниманием опытного исследователя. Он словно специально подкидывает герою все новые и новые катализаторы его «изменения». Вот герой знакомится с Карен – девушкой из службы поддержки торговых автоматов. Пытается с ней встретиться, находит себе товарища по безумию, или может быть, наоборот, по нормальности. Знакомится с её сыном – сложным подростком, который тоже оказывается близким ему по духу.

Вся эта история и сюжет специально провоцируют неоднозначные мнения со стороны зрителей. Все здесь странно до абсурда, поведение главного героя труднообъяснимо с точки зрения какой-то житейской логики или привычных моделей поведения. И от этого ощущаешь внутренний зуд, то самое сложное для описания чувство, царапающее твою социальную парадигму. Главный герой, своим странным поведением бросает вызов всем тем стереотипам поведения, которые нам навязывает общество. И вначале даже непонятно, чего именно он добивается своими этими поступками. Можно ли считать это его личным адом, или, наоборот, путем к спасению, к нахождению себя истинного. Чье призвание – разрушить мир, который его сдерживал, проявить весь свой деструктивный потенциал.

Сложно посмотреть этот фильм до конца и остаться равнодушным к происходящему и к чувствам героя. Вначале они кажутся смешными и даже комичными, но потом в них начинаешь погружаться глубже, и это уже не кажется забавным. Герой демонстрирует свой новый, измененный взгляд на мир. Разобрав всю свою жизнь на кусочки, он пытается собрать её вновь, переосмыслить свои поступки и поведение.

С этой позиции – это очень хороший фильм. Понятно, что он совсем не подходит для легкого развлекательного просмотра. Вечером для расслабона перед сном его не посмотришь. Желательно поймать нужное настроение, чтобы полностью прочувствовать фильм. Но при этом, для меня этот фильм стал вполне жизнеутверждающим. Хотя бы из того ощущения, что насколько бы ты не был странным, все равно в этом мире есть кто-то, кто сможет разделить свои чувства с тобой. И есть кто-то, кому сможешь помочь только ты. И это очень жизнеутверждающе. Хоть и несколько необычно, впрочем, как и весь фильм.

Разрушение # Demolition

Живем только раз, но столько раз сначала.

Начну пожалуй с того, что я этот фильм ждала больше года!
В режиссерском кресле Жан-Марк Валле («Даллаский Клуб Покупателей» , «Дикая»), в главных ролях мой обожаемый Джейк Джилленхолл, Крис Купер и Наоми Уоттс.

Я практически никогда не ориентируюсь при выборе и просмотре фильма на мнения критиков – потому что иногда самый провальный в глазах критиков проект может в буквальном смысле, открыть перед тобой такие двери, о существовании которых ты раньше и не догадывался; и наоборот, фильмы с хвалебными рецензиями вызывают лишь недоумение и навевают скуку. Поэтому оценка фильмов, которые я смотрю она сугубо моя, личная, основанная на определенных предпочтениях.

Итак, завязка сюжета такова – Дэвис вместе с женой попадает в автокатастрофу, и когда узнает, что его жена умерла, решает купить M&Ms в торговом автомате, но пачка застревает. И тогда он пишет длинное сумбурное письмо в обслуживающую торговые автоматы фирму, в котором описывает свои претензии к качеству работы, но также внезапно рассказывает о себе, и об отношениях с погибшей женой и её родителями, о новых чувствах и о том, как пытается выжить в совершенно новом для него мире… Неожиданно Дэвису отвечает Карен, менеджер компании.

Казалось бы - вот вам и очередная мелодрама, история, понятная и простая для большинства зрителей – потеря близкого человека и обретение новой любви и нового себя. Но не спешите делать выводы… Простота — это совершенно не обязательно банальность и предсказуемость. Жан-Марк Валле он скорее реалист, чем романтик.

Мы все в какой то мере заложники повседневности, рабы строгого дресс-кода и четких правил. Мы каждый день играем одну и ту же роль, меняя попутно сотни разных масок – порой совершенно забывая - Зачем именно мы это делаем? Для кого? Вряд ли для самих себя… Мы прячемся в экраны компьютеров, в сводки-отчеты, отгораживаемся от мира сотнями неотложных дел – мы смотрим и не видим, не замечаем самой Жизни вокруг нас – улыбки ребенка, солнечных лучиков в зеленой листве… Живем – не живя!

Когда привычный мир героя Джилленхолла разрушается страшным событием – у него есть два выхода: попытаться «склеить» осколочки своей жизни и продолжать старательно делать вид, что разбитая чашка цела, или же… Расхерачить всё к чертям! – разобрать подтекающий холодильник, светильник в спальне тестя, рабочий компьютер, дверку в мужском туалете. Чтобы создать новое, понимая и принимая ценность старого.

Подобное поведение это не скорбь, это попытка иного существования: однако главного героя не понимают, в глазах окружающих он – чудик, псих, ненормальный в общем. Люди любят скорбь и смерть, хотя и неосознанно – она позволяет почувствовать свою причастность к чужой жизни. Мы в большом количестве видим траурные открытки, цветы, пироги на пороге дома Дэвиса, замечаем скорбные лица коллег, ничего не значащие слова утешения от едва знакомых людей… НО НИКТО!!! из этих якобы понимающих и сочувствующих не видит что на самом деле с ним происходит, никого нет рядом, никто не готов выслушать и хотя бы попытаться понять. НИКТО! СОВСЕМ! Лицемерие и страдание напоказ везде и всюду. И лишь совершенно незнакомая женщина вдруг позвонившая в два ночи и спросившая напрямую – Как ты там? Что с тобой? – смогла разрушить этот лицемерный круг.
Впрочем, в этом фильме почти каждый персонаж «разрушит» себя – осознанно, либо случайно – разрушит, опустошит, сломает…чтобы потом создать нечто совершенно новое.

Джейк Джилленхол в главной роли. Этот человек одна из моих «лакмусовых» бумажек в глянцевом мире Голливуда. Я совершенно точно пойду на любой фильм с ним, потому что безмерно интересно каждый раз смотреть за его перевоплощением. Он для меня в каждой новой ленте раскрывается с совершенно иных ракурсов. Каждая его роль запоминается надолго. «Разрушение» не станет исключением. Образ менеджера среднего звена, что находится на грани, интересно прописан и без сомнений, превосходно сыгран. Остальные актерские работы в картине исполнены на весьма достойном уровне, особенно хочется отметить стойкого и несгибаемого Криса Купера, весьма интересную игру Наоми Уоттс и ее роль экранного сына - Джуда Льюиса.

«Разрушение» — отличнейший фильм для таких же любителей «посмотреть и подумать» как я. Сейчас ещё не могу с уверенностью отнести его в категорию Любимых – думаю, нужно будет пересмотреть его через пару месяцев, когда схлынет первый восторг, но в свою личную коллекцию я его утащу совершенно точно.
Бонусом к философской мысли поднимаемой сценаристами — шикарный саундтрек!

9 из 10 (9 лишь за внезапно «постаревшую» (или специально "состаренную") Наоми Уоттс – ммм, возможно это такой режиссерский ход, мной не понятый и мне не понятный, но мне во время всего просмотра упорно хотелось плюнуть в лицо гримеру!)

Мне очень понравилась идея этого фильма, да и актеры не подкачали. Игра Джиллихана мне понравился больше, чем Скарлетт Йоханссон. Здесь в центре сюжета - мужчина, у которого в автокатастрофе погибла жена. И у него очень нестандартный способ проживания горя. Он и при жизни жены был скуп на эмоции, жил как робот, понял, что жену не любил или не мог ей этого показать. Можно сказать, что до смерти жены он не жил, а просто проживал жизнь. И вот после катастрофы он понемногу начинает оживать. И в конце фильма мы видим полное перевоплощение, его как будто включили. Прикольно, что показали как через разрушение всего вокруг он понемногу приходил в себя. Он рушил ноутбук, двери в туалете, технику, дом. И второй способ, помимо разрушения предметов, он написал письмо в службу клиентов кофейного аппарата, и познакомился с такой же сломленной женщиной. Через письма он смог передать свои ощущения, чувства и скорбь. Не зря психологи говорят, что прожить горе можно через письмо/ведение дневника. Ну и через разрушение старого, чтобы можно было построить что-то новое. И ещё мне понравилась конечная идея с каруселью и детьми, чтобы увековечить память погибшей, а то делают обычно всякую фигню. Хороший фильм, глубокий, но в тоже время смотрится легко и увлекательно. Рекомендую)

Возможно, это потому что я пережила недавно смерть близкого человека, поэтому фильм мне очень понравился. Я видела в главном герое себя, опустошенную и словно окаменевшую. Очень трудно проявлять эмоции там, где психика закрывает от тебя внешний мир. Ты словно наблюдаешь все со стороны и не понимаешь, почему ты сам так не переживаешь, как остальные. Тебя словно окутывает кокон и ты засыпаешь вместе со своими эмоциями. И не факт, что через некоторое время это все не прорвется наружу. Это словно бомба замедленного действия, вот-вот рванет... а может и не сейчас... нет-нет, не сейчас... еще не время. Самое страшное, что ты не знаешь, когда это случится и не отразится ли это на окружающих. Все по-разному переживают горе. Но когда ты лично хоронишь близкого человека, а дел так много одновременно, нужно все сделать хорошо и быстро, ты понимаешь, что не время переживать.
Помню так же случилось со смертью моего дедушки 21 год назад. Когда все с ним прощались, я не плакала и не понимала, почему не горюю как все. Но когда меня подвели поцеловать дедушку на прощание и я прикоснулась к холодному лбу рукой, у меня случилась кратковременная истерика, ведь я так четко помнила, что еще недавно как целовала его в лоб живого. Потом снова мои эмоции ушли, а через несколько дней я проснулась среди ночи и начала рыдать. Теперь я даже понимаю бабушку, когда она была такой же окаменевшей как я сейчас, не до конца осознающей, что происходит.

Зыбко… Гнетущее безмолвие и густой молочно-белый туман нависли над маленьким провинциальным городком. Здесь узы крови, узы тесных семейных и общинных взаимоотношений, чрезвычайно крепки как нигде, здесь слово, сказанное однажды шепотом, в непроницаемой тьме ночи, будет рано или поздно услышано всеми. А за Словом последует и Дело, не требующее, впрочем, никаких объяснений. Да и зачем? Все ж свои. Здесь любовь и кровь есть вещами столь совместимыми, что невозможно уже разорвать путы этого любовного ада. Здесь мстят виновным и чтят безвинных. Зябко… Иногда здесь бывает очень зябко, и холод этот не от частых заморозков, а от душ человеческих, замерших и замерзших.

В современном кинематографическом пространстве поиск новых форм фильмического повествования зашел в тупик и фактически, как это нелегко признать, исчерпал себя окончательно. Визуально-технические эксперименты в авангарде, абстракционизме, импрессионизме, сюрреализме и прочих -измах утонули в безднах тривиального садизма постмодернизма, который является не более чем возвратом к старому, рассказанному на новый лад путем эклектики и избыточности, пропущенных через мясорубку иронии, самоиронии, ерничества, а иногда и аберрантного черного юмора, в котором, как известно, все границы зыбки. Особенно примечательно наблюдать сии изощренные синефильские игрища, когда за них берутся режиссеры самого что ни есть независимого(хотя в современных условиях и это категория кажется не более чем заданной условностью) и преимущественно малобюджетного кино, в котором жанровые берега размыты о реки художественной многослойности и многословности. И за примерами ходить в общем-то недалеко; приснопамятные творцы мамблкора регулярно выходят за рамки своей милой скорлупки, чтобы поиграть в мейнстрим, но только удача приходит, увы, не ко всем. Не все Джармушем и Сванбергом меряно.

Не стал исключением из этого правила и Джим Микл, более всего известный как нишевик в жанре исключительно малобюджетных экзистенциальных ужасов, автор «Улицы Малберри» и «Земли вампиров», который в 2014 году в рамках кинофестиваля независимого кино «Сандэнс» представил свой новый фильм — «Холод в июле», сюжет которого базируется на одноименном романе американского беллетриста Джо Лонсдэйла. В «Холоде в июле» Микл, ранее незамеченный в исключительно формалистстком подходе при создании своих картин, решил неожиданно сыграть в нуар, причем в нуар классический, без приставок «нео» или «псевдо», восходящий своими синематическими корнями к изобразительно-содержательному контенту Ланга, Премингера, Дассена и Хьюстона. И игра эта, легкая и непринужденная, определенно удалась, ибо «Холод в июле» Микла на выходе представляет из себя концентрированный набор из сюжетной многоходовости, стилистической многослойности, атмосферной насыщенности и характеризационной полифоничности — тот самый олдскул-нуар, возвращение к корням, к питательным истокам. Полное отсутствие тотальной тяжеловесности при полном наличии всеобъемлющей режиссерской легковесности обращения с непривычным, переполненном драматическими коллизиями внутренней противоречивости и внешней неоднозначности, материалом, в котором первоначальная литературная основа была переведена с языка литературы на язык кино и бережно, и стильно.

Напрочь очищенный от шелухи постмодернистских искривлений и вывихов, «Холод в июле» с одной стороны является искусным упражнением в кинематографической форме, представляя из себя на первой ступени нуар ради нуара, с другой же стороны — форма не кажется столь избыточной, нарочито переслащенной густым мраком. Лежащая в основе сюжета картины фабула отбрасывает множественные отблики на практическое большинство классических историй о мести, поиске и обретения справедливости неправедным, впрочем, путем — не через очищающие в своем ирредентизме и катарсисе, хотя и многотрудные жернова судебной системы, которая бывает слепа подчас чаще, чем нужно, а через боль, кровь и взаимное всепоглощающее деконструктивное насилие, которое обесчеловечивает того, кто решил восстановить утраченный баланс между Добром и Злом, между ускользающей Истиной и спасительной Ложью во благо. Цена за чужие искалеченные жизни слишком высока, чтобы просто простить, по-христиански слепо и покорно. Ее не отплатишь обычным раскаянием, судом — только кровью, и права на ошибку уже не будет, ибо поздно. Чересчур много совершили их на своем жизненном пути герои «Холода в июле», а изменить что-либо в лучшую сторону невозможно уже. Никогда. Справедливость достанется им еще более дорогой ценой, еще более страшной, невыносимой и тяжелой.

Не будет дарованного за бесценок прозрения и духовного бессмертия, не будет ничего, кроме тьмы, дыма сигар и той невероятной жестокости, от которой не спрятаться, ни скрыться. Законы нуара неумолимы в своей каноничности и центростремительности, и «Холод в июле», следуя им буквально, из просто яркого образца «черного кино» в финале становится отрезвляющей притчей о том, что не бывает красивого убийства, эффектных смертей и великой мести ради самой мести. В погоне за ней можно утратить свое Я, свое человечное и настоящее Я, по сути слившись с безликой массой ничтожного Мы, радующегося и кровавым наветам, и пиру насилия. И Дьявол стоит за спиной, ухмыляясь.

Выкинуть хлам из дома и новых найти друзей
Оценка фильма 8 из 10
Для канадского режиссера Жана-Марка Валле уже входит в традицию снимать в год по фильму о пограничных состояниях. В 2013 - "Далласский клуб покупателей", в 2014 - "Дикая" и в 2015 - "Разрушение". Особенно в этих работах импонирует то, что Валле снимает кино, понятное для зрителей самого широкого круга, а не для любителей артхауса и кинокритиков. В эксцентричной драме "Разрушение" Валле рассматривает трансформации мужчины за сорок после внезапной потери ещё молодой супруги.

Сложно сказать, какой опыт оказывает влияние на человека больше. На протяжении всей жизни нас преследуют потери друзей и близких, разводы, депрессии, возрастные кризисы. Мы, побитые, выкарабкиваемся и учимся жить по новой сути. Для Дэвиса (идеальный для этой роли Джейк Джилленхол) потеря жены не внесла никакого вселенского отчаяния. Похороны похоронами, а в офис - по расписанию. Тесть Дэвиса Фил (Крис Купер), под чьим началом работает Дэвис в одной небольшой, но оборотистой фирме, глубоко скорбит о дочери. Дэвис никогда не любил покойную Джулию в отличие от ее отца. В итоге брак по расчету был для Дэвиса сущим адом. Ничего удивительного. Так живут и просыпают по инерции свою жизнь миллионы.

Дэвису проще. У него нет детей, он относительно молод, умен и расчетлив. Есть ли у него друзья? Любовница? Сомневаюсь. Блестящему Валле удается найти оригинальный сценарный ход для демонстрации флэшбэков героя - успешный небедный менеджер пишет исповедальные письма в вендинговую компанию из-за сбоя по продаже дешманской пачки M&M;'s. И, о чудо. Жизнь поворачивается к нему лицами разведенной Карен (Наоми Уоттс) и ее странноватого сына-подростка Криса (Джуда Льюис). Карен - женщина пью-курю-и-матерюсь. Крис не определился с сексуальной ориентацией, круто играет на барабанах в гараже и страдает подростковым дефицитом понимания. Это явно люди не круга Дэвиса. Не лузеры, но и не средний класс как Дэвис. Но, они способны на нестандартное поведение, сострадание и помощь абсолютно незнакомому парню как его социальные катализаторы, а клерки - нет.

Нельзя сказать, что "Разрушение" - это фильм о победе неформальности над формальностью. Скорее эта картина о начале пути к себе, настоящему, бездарно разменянному на брак без любви, деньги, убивающий режим дня, знакомых и деловые обеды. Местами Валле приправляет "Разрушение" излишней мелодраматичностью и следованием классическим отжимающим слезу шаблонам, но фильм снят настолько динамично и упруго, что возникает ощущение длинного клипа на увеличенной скорости. Иву Беланже, отвечавшему за картинку в "Разрушении", удалось передать визуально всю неровность поведения главного героя.

Но сценарные проблемы явно вредят фильму. Такой заряженный на изменения в своей при помощи простых средств Дэвис сдувается как упругий воздушный шарик в привычную для себя мелодраматичную тряпочку и понимает, что никакой он не бунтарь. Он возвращается к привычному - играть по правилам общества, где он живет. И финальные кадры выглядят уже как причуда взбаломошного клерка, а не как кадры о человеке, который через боль вернулся к себе. Очень жаль, Дэвис. Я так верил в тебя все полтора часа в зале.

Вы могли прочесть, что этот фильм - разочарование, что сценарий, на который были возложены большие надежды, был слит, и впустую истрачен бюджет... К черту такие мнения, если честно, для меня этот фильм займет место в десятке в этом году.
Джейк Джилленхол не снимается в плохих фильмах - аксиома последних нет для меня, а имя Жана-Марка Валле уже прославлено "Далласским клубом покупателей". Серьезный размах натурных съемок попробовал режиссер в фильме "Дикая", а на следующий год взялся разобрать на части эмоциональный спектр - персонажи его фильма любят, ненавидят, страдают, скрывают глубинные тайны, мечтают, разрушают себя изнутри, чтобы собрать заново.
Пересказать сюжет, ограничившись трагедией молодого мужчины, жена которого погибла в автокатастрофе, - не сказать ничего. Только прочувствовать, как вместе с прошлой жизнью уходит из человека вся боль, все чувства, все эмоции, а потом перерождаются заново. Мне показалось, что эта трансформация изображена Джилленхолом идеально. Атмосфера фильма - не гнетущая, а светло-грустная, с надеждой в финале, что жизнь никогда не обрывается на полуслове, а любовь не заканчивается смертью.